(Зоя шепчет Флори. Обе хихикают. Цвейт высвобождает свою руку и лениво пишет на столе, задом-наперёд, выписывая медленные изгибы.)
ФЛОРИ: Что? (Наёмный экипаж номер триста двадцать четыре, с галантнозадой кобылой, кучер Джемс Бартон, Гармони-Авеню, Доннибрук, прорысил мимо. Ухарь Бойлан и Лениен раскинулись, всколыхиваясь, на сиденьях. Ормондский коридорный уцепился на заднюю ось. Лидия Даус и Мина Кеннеди c грустью выглядывают поверх занавески.)
КОРИДОРНЫЙ: (Подскакивая, дразнит их большим и остальными корявыми червяко-пальцами.) Хе, хе, есть у вас рог? (Бронза подле золота, они перешёптываются.)
ЗОЯ: (Флори.) Шепчутся. (Те снова перешёптываются.)
(Над колодезем экипажа Ухарь Бойлан склоняется, его гребцовская соломка сбита набекрень, во рту зажат красный цветок. Лениен, в яхтсменской кепке и белых туфлях, заискивающе снимает длинный волос с плеча Ухаря Бойлана.)
ЛЕНИЕН: Хо! Что я тут вижу? Ты смахивал паутину в паре пёзд?
БОЙЛАН: (Пресыщенно усмехается.) Пощипал индюшку.
ЛЕНИЕН: Хорошая ночная работёнка.
БОЙЛАН: (Вздев четыре плотных тупокопытных пальца, подмигивает.) Резвуха муха! Точно по шаблону, или вернём вам ваши денежки. (Он выставляет указательный палец.) Во, нюхни-ка.
ЛЕНИЕН: (Нюхает шаловливо.) Ах! Рак под майонезом. Ах!
ЗОЯ И ФЛОРИ: (Всхохатывают разом.) Ха ха ха ха.
БОЙЛАН: (Уверенно соскакивает с экипажа и громко окликает, чтоб все слыхали.) Привет, Цвейт! М-с Цвейт ещё не раздевалась?
ЦВЕЙТ: (В плюшевой ливрее лакея и брюках до колен, на нём желтоватые чулки, напудренный парик.) Боюсь, уже, сэр, последние принадлежности...
БОЙЛАН: (Швыряет ему шесть пенсов.) На, купишь себе джина и содовой. (Он ловко вешает свою шляпу на отросток рогов на голове Цвейта.) Введи-ка меня. По личному дельцу к твоей жене, уразумел?
ЦВЕЙТ: Спасибо, сэр. Да, сэр, мадам Твиди принимает ванну, сэр.
МАРИОН: Он должен чувствовать себя удостоенным высокой чести. (Со всплеском она вскакивает из воды.) Рауль, дорогой, иди оботри меня. Я без всего. Только моя новая шляпка и полировочная губка.
БОЙЛАН: (С весёлой искринкой в глазу.) Самое оно!
БЕЛЛА: Что это? В чём дело?
(Зоя шепчет ей.)
МАРИОН: И пусть он смотрит! Волхв! Сутенёр! Ещё и прополощет сам себя. Я напишу влиятельной проститутке, или Бартоломоне, бородатой женщине, исполосовать его рубцами в дюйм толщиной, и чтоб принёс мне свидетельство с подписью и печатью.
БЕЛЛА: (Смеётся.) Хо хо хо хо.
БОЙЛАН: (Цвейту, через плечо.) Можешь приставить глаз к замочной скважине и поиграться сам с собой, покуда я её разок-другой пропарю.
ЦВЕЙТ: Спасибо, сэр, будет сделано, сэр. Можно я приведу двух приятелей, засвидетельствовать акт и сделать снимок? (Он держит банку умащений.) Вазелинчика, сэр? Апельсиновый цвет?.. Тёплой водички?..
КИТТИ: (С дивана.) Скажи нам, Флори. Скажи нам. Что.
(Флори шепчет ей. Шепотливые ласкословеса бормочут, губочмякая смачно, маковично поплёскивая.)
МИНА КЕННЕДИ: (Воздев глаза.) О, это должно быть как аромат гераний и прелестных персиков! О, он просто идолопоклонствует каждому её закоулочку! Слиплись! Покрываются поцелуями!
ЛИДИЯ ДАУС: (Раскрыв рот.) Ням-ням. О, он носит её по комнате, делая это! Скачка на палке. Да их слыхать от Парижа и аж до Нью-Йорка. Словно полон рот земляники со сливками.
КИТТИ: (Смеётся.) Хии хии хии.
ГОЛОС БОЙЛАНА: (Сладко, хрипло, изутробно.) Ах! Бохрезкрукбрукарчакрашт!
ГОЛОС МАРИОН: (Хрипло, сладостно, протискиваясь сквозь её горло.) О! Хошмыцлуйгопусхнапухак?
ЦВЕЙТ: (Глаза его дико выпучены, стискивает себя.) Вынь! Сунь! Вынь! Вдвинь ей! Глубже! Протарань!
БЕЛЛА, ЗОЯ, ФЛОРИ, КИТТИ: Хо хо! Ха ха! Хии хии!
ЛИНЧ: (Указывая.) Зеркало верное природе. (Он смеётся.) Ху ху ху ху ху ху.
вверх-скок