ЦВЕЙТ: Ведьма-хохотунья. Рука качающая колыбель.
ЗОЯ: Младенчик?
ЦВЕЙТ: (В младенческих подгузниках и распашонке, крупноголовый с пушком тёмных волос, не сводит больших глаз с её струящегося халатика и пухленьким пальцем пересчитывает бронзовые застёжки на нём, влажный язык его болтается и шепелявит.) Лаз, два, тли: тли, два, лаз.
ЗАСТЁЖКИ: Любит. Не любит. Любит.
ЗОЯ: Молчание – знак согласия. (Маленькими растопыренными коготками она схватывает его руку, её указательный палец роковой приманкой касается его ладони знаком тайного старейшины.) Горячие руки – холодный зоб.
(Он колеблется среди ароматов, музыки, искушений. Она подводит его к ступеням, маня его запахом своих подмышек, прищуром накрашенных глаз, шелестом халатика, в волнистых складках которого таится львистая вонь всех тварей-самцов, что обладали ею.)
ТВАРИ-САМЦЫ: (Вдыхая серу течки и срачки, дыбясь в своем загоне, истомно рыкая; их одурманенные головы мотаются туда-сюда.) Хороша!
(Зоя и Цвейт подходят к двери, где сидят две шлюхи-сеструхи. Они с любопытством изучают его из-под своих накарандашенных бровей и лыбятся на его торопливый поклон. Он неуклюже спотыкаетcя.)
ЗОЯ: (Её легкая рука вмиг приходит на выручку.) Оп-па! Не вались на лестнице.
ЦВЕЙТ: Праведник падает семь раз. По этикету: после тебя.
ЗОЯ: Сперва дамы, джентльмены потом. (Она переступает порог. Он колеблется. Она оборачивается и, протянув руку, затаскивает его внутрь. Он подпрыгивает. В прихожей, на вешалке из оленьих рогов висит мужская шляпа и дождевик. Цвейт снимает свою, но, заметив висящее, нахмуривается, потом улыбается, рассеянно. Распахивается дверь на площадке. Человек в лиловой рубахе и серых брюках, задрав лысую голову с козлиной бородкой, проходит обезьяньей походкой с полным графином в лапах, его двухвостые подтяжки болтаются возле пяток. Поспешно отвернув лицо, Цвейт склоняется рассмотреть на столике прихожей спаниелевые глаза бегущей лисицы: затем, подняв с пришмыгом голову, следует за Зоей в музыкальный зал. Абажур из лиловой папиросной бумаги приглушает свет бра. Вокруг него кружит и кружит мотылёк, натыкаясь, отпархивая. Пол покрыт линолеумом в мозаике из агатовых, лазурных и алых ромбоидов. Поверх узора следы ног по всякому—пятка к пятке, пятка к ступне, носок к носку, нога за ногу, полонез шаркающих ступней без телесных фантомов—всё в сумбурной неразберихе. Стены с обоями где листья тиса перемежаются с просветами. На каминной решетке развёрнута ширма из павлиньих перьев. Линч сидит на войлочном коврике перед камином, его кепка напялена задом наперёд. Он медленно отбивает ритм палочкой. Китти Рикетс, костлявая бледная шлюха в матроске, лайковых перчатках подвёрнутых, чтоб не закрывали коралловых браслетов, держит в руках кошелёк на цепочке; она сидит на краю стола, покачивая ногой и взглядывая на себя в золочёном зеркале на каминной доске. Кончик шнуровки её корсета чуть-чуть свисает из-под курточки. Линч насмешливо указывает на пару возле рояля.)
КИТТИ: (Кашляет, прикрывшись ладонью.) Она слегка чокнутая. (Показывает, крутя указательным пальцем.) Блямблям. (Линч задирает ей подол и нижнюю юбку палочкой. Она быстро оправляет их.) Уважай хотя бы сам себя. (Она икает и тут же сдёргивает матросскую шапочку, под которой взблескивают красные от хны волосы.) О, простите!
ЗОЯ: Поддай свету, Чарли! (Она проходит к бра и откручивает газ на всю.)
КИТТИ: (Зыркает на газовый светильник.) Что это он так фырчит сегодня?
ЛИНЧ: (Басовито.) Явление призрака и привидения.
ЗОЯ: Смотри, схлопочешь от Зои.
вверх-скок