(Она испаряется от него. В сопровождении скулящего пса, он направляется к вратам ада. В арке ворот, наклонясь вперёд, стоит женщина и, широко расставив ноги, ссыт как корова. Кучка отирал перед обшарпанным кабаком слушают историю, что с грубоватым юмором толкает им разбиторылый десятник. Пара безруких корешей шмякаются друг о друга, рыча и тужась в пьяной увечной игре в драку.)
ДЕСЯТНИК: (Сидя на корточках; голос гнусит в его рыле.) И вот Кернз слазит с риштовки, на Бивер-Cтрит, и куда ещё он мог слить, если не в ведро с портвейном, что там, в стружках, припрятали штукатуры Дервена.
ОТИРАЛЫ: (Хохочут волчьими пастями.) Ну, мудак!
(Их испятнанные краской шляпы трясутся. Они безного скачут вкруг него, заляпанные клейстером и известью их гильдий.)
ЦВЕЙТ: Опять совпадение. Хохочут, а ничего смешного. Средь бела дня. Едва на ногах. Хорошо, хоть не при женщинах.
ОТИРАЛЫ: Клёвый мудак. Грауберовы соли. Вот мудило, мужикам в портвейн.
(Цвейт проходит. Дешёвые шлюхи, в одиночку и парами, ошалелые, расхрыстанные, зазывают из переулков, из-за углов, дверей.)
ШЛЮХИ:
Куда подрыгал, чудик?
Как твоя третья нога?
Спичка при тебе?
Иди-ка сделаю её колом.
(Он топает через их срань к освещённой вдалеке улице. Из выпузыря оконных штор, граммофон высолопил свой наглый помятый раструб. В тени, незаконный торговец спиртным препирается с матросом и двумя багровокительниками.)
МАТРОС: (Отрыгивая.) Где это хлёбаное заведение?
ТОРГОВЕЦ СПИРТНЫМ: Педан-Стрит. шиллинг за бутылку портвейна. Почтенная женщина.
МАТРОС: (Облапив обоих багровокительных прёт с ними дальше.) Вали, британская армия!
РЯДОВОЙ КАРР: (За его спиной.) От него не слишком-то приятно пахнет.
РЯДОВОЙ КОМПТОН: (Смеётся.) А хули нам?
РЯДОВОЙ КАРР: (Матросу.) Столовая казарм Портобелло. Спросишь Карра. Просто Карра.
МАТРОС: (Орёт.)
Мы парни. Из Вексфорда.
РЯДОВОЙ КОМПТОН: Так просто! А старший сержант почём?
РЯДОВОЙ КАРР: Беннет? Он мой друг. Я люблю старину Беннета.
МАТРОС: (Орёт.) Цепь рабства. За свободу родной земли.
(Он шатается дальше, волоча их за собой. Цвейт останавливается в замешательстве. Пёс приближается, запыхавшись, вывалив язык наружу.)
ЦВЕЙТ: Диких гусей так и тянет туда. Дома разврата. Бог знает, куда они удрыгали. Пьяные покрывают расстояние в два раза быстрее. Веселая компашка. Устроили на Вестландском вокзале. Заскакивают в первый класс с билетами третьего класса. А уже отправление. Паровоз позади состава. Мог завезти меня в Малахайд, или в тупик на ночь, если не в крушение. Всё потому, что я выпил ещё и ту, вторую. Один раз – самое оно. И зачем я увязался за ним? Все ж, он лучший среди всех этих. Не скажи она мне про м-с Пурфо, я бы не зашёл и не встретил бы. Кисмет. Плакали все его денежки. Тут спецы по облегчению. Легкая добыча бродячим торговцам. А мне-то что за дело? Разом привалило, разом и спустит. Чуть не расстался с жизнью под той звякорельсофародуготелегой, но вывернулся. Хотя от всех напастей не упастись. Если б я в тот день шел мимо окон Трулока на две минуты позже, то нарвался бы на выстрел. Отсутствие телесных. Все равно, если пуля хотя бы зацепила мой пиджак, возмещение за шок, пять сотен фунтов. Что он такое? Выликосветник из клуба на Килдар-Стрит. Господи, упаси его загонщиков дичи. (Он, всматриваясь, прочитывает на стене надпись МОЧЁНАЯ МЕЧТА и набросок фаллоса.) Странно! Молли рисовала на замёрзшем окне вагона в Кингстауне. На что смахивает?
вверх-скок