великие творения
                   былого

На Вестланд-Роу он остановился перед витриной Белфаст-Восточной Чайной Компании и почитал ярлыки на свинцовобумажных пакетах: отборная смесь, лучшее качество, семейный уют. Теплота. Чай. Надо бы взять у Тома Кернана. Хотя на похоронах не попросишь. Пока глаза его всё так же походя читали, он потихоньку снял шляпу, вдохнув запах своей помады для волос, и с медленной грацией провёл правой рукой по лбу и волосам. Очень тёплое утро. Из-под прикрытия полуопущенных век, глаза высмотрели лёгкую выпуклость внутри шляпы высшей кат. На месте. Правая рука нырнула в шляпу. Пальцы ловко нащупали карточку и перенесли в карман жилета.

Ну и жарища. Правая рука ещё разок скользнула по волосам: отборная продукция, смесь из лучших цейлонских сортов. Далеко на востоке. Чудесное, должно быть, место: сад мира, большущие ленивые листья, хоть сверху сядь и плавай, кактусы, луга сплошь из цветов, ползучие лианы, как там они зовутся. А может и близко ничего подобного. Туземные сингалезцы жарятся под солнцем, полное dolce far nienteитал.: "золотое ничегонеделанье". За весь день и палец о палец не ударят. Шесть месяцев из двенадцати в беспробудной спячке. Слишком жарко, чтоб затевать скандалы. Влияние климата. Летаргия. Цветы праздности. Воздух густой. Азоты. Парник в Ботаническом саду. Растения способны чувствовать. Водяные лилии. Лепестки слишком изнемогли, чтоб. Воздухпропитан дремотным дурманом. Гуляешь по лепесткам роз. Представь, угощение из потрошков и коровьих копыт. Где это был тот малый, что я видел на какой-то картинке? Ах да, в лежал спиною на воде мёртвого моря, читал книжку под раскрытым зонтом. И захочешь утонуть не получится: настолько плотная от соли. Потому что вес воды, нет, вес тела погружённого равен весу. Или это объём равен весу? Есть ведь закон об этом. Вэнс в старших классах хрустел суставами пальцев поясняя. Из институтской программы. Хрустоломная программа. А и действительно, что такое вес, когда говоришь: вес. Тридцать два фута в секунду, в секунду. Закон падающих тел: в секунду, в секунду. Все падают вниз. Земля. Сила притяжения Земли есть вес.

Он свернул и пересёк дорогу. Как она телипала с теми сосисками? Примерно эдак. На ходу он вытащил из бокового кармана плотно сложенный номер Независимого, развернул, скатал в длинную трубочку и под каждый неспешный шаг прихлёстывал по брючине. С видом самым безразличным: зашёл от нечего делать. В секунду, в секунду. В секунду значит за каждую секунду. Подходя к бордюру, он метнул острый взгляд в раскрытую дверь почты. Через ящик поздно уже. Отправлю отсюда. Никого. Можно.

Он протянул карточку сквозь медную решетку.

– Для меня есть письма?

Покуда служащая проверяла в ящичке, он разглядывал вербовочный плакат с марширующими солдатами всех родов войск на параде: и, держа кончик своей трубки у самых ноздрей, вдыхал свежепечатный запах рыхлой бумаги. Наверно, не ответила. Слишком много себе позволил в последнем.

Служащая вернула сквозь решетку его карточку, а при ней письмо. Он поблагодарил и быстро глянул на печатный шрифт на конверте.

Всё-таки ответила. Он вскользь опустил карточку с письмом в боковой карман, снова осмотрел солдат на параде. А где же полк старика Твиди? Рядового в отставке. Здесь: медвежьи шапки и петушиное перо. Нет, он из гренадеров. Косые обшлага. Вот где: Дублинские Королевские Фузильеры. Красные мундиры. Тоже броско. Вот с чего на них так падки женщины. Униформа. Легче вербовать и муштровать. Письмо Мод Гонн, как их подбирают вечерами на улице О'Коннела: позорное пятно на нашей ирландской столицы. Газета Грифитса сейчас в ту же дуду: армия прогнила от венерических заболеваний: морская или полуподмоченная держава. Они тут смахивают на полуфабрикаты: типа под гипнозом. Глаза напучь. Ать-два. Стол: тол. Хлеб: еб. Имущество короля. Нигде не видел его в форме пожарника или полисмена. Наверняка, масон.