Немало своих одноклассников не досчитались мы после этого лета. Кто-то уехал, другие стали студентами всяческих училищ и техникумов. Куба поступил в Одесское Мореходное Училище. Володя Шерудило перешёл в Городское Профессионально-Техническое Училище № 4, оно же ГПТУ-4.
Однако в Конотопе это заведение именовали старинным словом «бурса», и учащиеся там становились «бурсаками», автоматически.
Чепа пытался поступить в какой-то горный техникум в Донецке, но в результате оказался студентом Конотопского Железнодорожного Техникума, что на порядок выше ПТУшника.
Параллельный класс понёс не меньшие потери, и даже младенчик, которого одна из параллельных девочек нагуляла и в конце каникул «в подоле принесла», не восполнял урона, и потому остатки 8 А и 8 Б классов объединили в один девятый класс, уже без всяких букв...
В первый день занятий, после торжественной линейки с традиционно бесконечным звонком на первый урок первого полугодия, в наш сводный класс вошёл Валера Парасюк (кличка Квэк). Этот блондин из десятого класса бегал за кем-то из девочек бывшего параллельного, вот и нарисовался, под предлогом случайного визита, типа как сказать «привет-привет» знакомым хлопцам.
Учительница Украинского языка и литературы, Федосья Яковлевна (кличка Феська), с прямым проборов в бесцветных волосах, переходивших в тощие косички жалкой короны, пришла второй, уступив Квэку тридцать секунд. Однако, полнясь бойцовским духом настоящей спортсменки, она указала ему на дверь, сопровождая жест командой выйти.
Квэк не стал варить воду, а враз удовлетворил желание классной дамы, но при этом пошёл другим путём. Он влез на подоконник и удалился красивым прыжком во двор школы. Его чёрные, зеркально надраенные туфли рассыпали в полёте пару бликов типа блестящего «пока-пока».
Недаром учительница Химии, Татьяна Фёдоровна (кличка Нуклезида) имела привычку ставить эти его туфли нам в пример. «Если у парня туфли начищены, значит, он следит за собой. Берите пример с Валеры Парасюка, и с его туфлей, которые всегда начищены!»
После чего Федосья Яковлевна, она же Феська, закрыла окно, оставшееся нараспах после отбытия Валеры Парасюка, он же Квэк, и призвала учащихся не обращать внимание на его выбрыки, поскольку он больше уже не наш, а переведён в школу № 14 (вторая из двух школ на Посёлке) за то, что его место жительства ближе к той, и пусть теперь у тамошних учителей голова болит…
~ ~ ~
Нет лучшего средства узнать с кем ты имеешь дело и ускорить процесс межличностной притирки, чем совместный труд… Под конец первой недели сводной учёбы, старшим классам объявили: в воскресенье утром всем явиться в школу с вёдрами, мы идём в подшефный колхоз села Подлипное, оказывать помощь в уборке урожая.
День выдался великолепный, тёплый сентябрьский день с ясным солнцем в просторном голубом небе. Шумная колонна учащихся пришла на край кукурузного поля, где нам объяснили технологию сбора.
Сорвать початок со стебля, содрать с него длинные листья, а что останется — бросить в своё ведро. Двигаться к следующим стеблям с початками. По мере наполнения ведра, относить и высыпать содержимое на общую кучу собранного урожая. Эти элементарно простые действия превращают тебя в «шефа, помогающего коллективному хозяйству».
Каждого шефа поставили лицом к лицу с рядом высоких кукурузных стеблей, который ему предстояло обобрать на пути следования к противоположному концу поля, невидимому за зелёной стеной рослой «царицы полей».
И — прянули в общем порыве помощники, сплочённые воедино великой целью: собрать без потерь выращенное подшефными хлебопашцами! Вперёд, под бамканье початков об стенки и по дну вёдер, под радостные возгласы юных голосов, под наставительные окрики поднаторелых педагогов, под жахканье взрывпакетов, подброшенных в безоблачную высь... Как барабанно, звонко, мудро, высоко!
Вскоре я отметил своё отставание от общего продвижения. Возвращаясь с очередным ведром собранных початков к общей куче, я обратил внимание, что далеко не все стебли лишены початков начисто. Так надо ж без расплывчатостей, чётко объяснять, что цель не в том, чтобы собрать все, сколько их есть на поле, но вдумчиво и выборочно, лучших из лучших, початочную элиту, так сказать.
Внеся соответствующие коррективы в свои приоритеты и трудовые методы, я тут же поравнялся с общей массой шефствующих, шествующих, неудержимым маршем, к победе в битве за урожай. А когда ещё чуть-чуть поднапрягся, то вырвался вперёд и вот уже настигаю группу ушедших в отрыв лидеров — авангардный отряд из четырёх ударников труда.
Предшествование общей массе трудящихся даёт немало преимуществ. Первое, оно же и главное, что не нужно делать рейсы вспять, к общей куче собранных початков. Как только ведро наполнилось, переворачиваешь и сыпешь наземь. Слава кучезачинающим основоположникам! За ними последуют трудовые всыпания тех, кто, пока что, не знает: куда?
Пара ребят-авангардистов, избрав путь наименьшего сопротивления, просто зашвыривали обломленные початки куда подальше. Да, эффективно — избегаешь траты сил и времени на обдирку листьев. Но не совсем правильно.
Я не стал перенимать сверхпередовой метод, поскольку вдалеке уже виднелся край поля, чей урожай мы только что убрали. Выйдя к следующему, оставленному под паром, мы полчаса валялись в густой траве. Ожидание, пока дотопает основная масса, нас утомило больше, чем сами трудовые усилия...
~ ~ ~
В сентябре Архипенки переехали на улицу Рябошапки, недалеко от РемБазы, которая выделила своему фрезеровщику, Дяде Толику, квартиру в пятиэтажке. Образ жизни в нашей хате стал просторнее, потому что родители перешли спать на кухню…
Вскоре после этого в хате появился ещё один жилец, Григорий Пилюта, который отбыл свою десятку за убийство и вернулся в родительский дом. Гладкий чуб тёмных волос облегал его лоб до бровей, а глаза постоянно смотрели лишь вниз или в сторону. Сумрачно и молча, проходил он по двору, от калитки до своего крыльца.
Его возвращение из тюрьмы не отменило Пилютихиных концертов сквозь стену. Хотя однажды, проходя под окном их кухни, я услыхал его попытку грубым окриком заткнуть поток материнских проклятий кухонной стене...
Посреди ночи меня разбудил отец, склоняясь надо мной в скудном свете настольной лампы. Мать стояла в дверях на кухню, а Саша и Наташа заспанно выглядывали из-под своих одеял.
Отец сказал мне, что Пилюта ломится во входную дверь, с ножом, и я должен вылезти через окно комнаты в палисадник и принести два топора из мастерской в сарайчике. На одевание не оставалось времени — через наполненную темнотой кухню доносились тяжкие удары в дверь на крыльце и крики, адресованные к матери: «Открой, сука! Я тебе кишки выпущу!»
Я быстренько принёс необходимые инструменты, и вместе с отцом вышел на веранду, занять оборону. Дверь сотрясалась ударами в сопровождении животных воплей Григория Пилюты. Как долго выдержит щеколда в навесном замке?
Мы стояли наготове, в трусах и майках, с топорами в руках.
— Серёжа!— сказал отец взволнованным голосом,— как ворвётся, ты остриком не бей, обухом глуши! Обухом!
Мне было страшно, но вместе с тем хотелось, чтобы Пилюта поскорей врывался бы уже.
Он так и не ворвался. В тёмном дворе раздался вой Пилютихи и уговаривающий мужской голос. Это Юра Плаксин, друг детства Григория Пилюты, пришёл из своей хаты на улице Гоголя, напротив колонки. Он увёл пьяного с собой...
Мы оставили топоры рядом с дверью, и ушли досыпать ночь. Утром я осмотрел глубокие ножевые проклёвины сквозь серую краску входной двери.
Хорошо, что это не зимой случилось. Как бы я вылезал через окно, когда там вставлены двойные рамы, а?
Потом явился Юра Плаксин с ранним визитом, упрашивать, чтоб не сказали участковому про случившееся.
Один из топоров долго оставался на веранде, покуда Григорий Пилюта не съехал куда-то в город из материнской хаты, от греха подальше. Ну глупо же, сама его накрутит, а потом бегает за Юрой Плаксиным, чтобы сынок опять не загремел на Зону.
Возможно, у него имелись и свои причины съехать, откуда мне знать, чужая душа потёмки… Позднее я встречал его в Городе, но во дворе нашей хаты — никогда.
~ ~ ~
Со смертью Пилютихи, количество населения нашей хаты скачкообразно возросло, потому что Григорий продал свой родительский дом приезжим из Сибири.
Но это ещё не значит, что сами по себе они — сибиряки. Туда можно ехать из любой республики, завербовался и — вперёд. Так называемая «погоня за длинным рублём» тянулась, главным образом, в таёжном направлении, потому что зарплата в необжитой Тайге намного выше.
Люди оттуда возвращались с полными чемоданами денег. По слухам. Если удавалось, я имею в виду, вернуться. Та поговорка: «Чем рубль длиннее, тем жизнь короче», не зря сложилась, верно?
Один хлопец с Посёлка тоже завербовался на шахту где-то за Уралом, а через шесть месяцев его обратно прислали. Он в той шахте отвечал за ремонт оборудования. Что-то там застопорилось, вот он рубильник отключил и полез посмотреть, что не так, а позади — то ли напарник отошёл или ещё чего — врубили снова.
Так оборудование его настолько искрошило, что останки отправляли домой в цинковом гробу, ну, как бы: примите сына в фаршированном виде…
В Балетной Студии у Нины Александровны, он был ведущим танцором, высокий такой брюнет. При исполнении Молдавского танца Жок выше всех подпрыгивал, ноги вразброс в шпагате, ладони прихлопывают по сапогам. И Молдавская жилетка чёрного шёлка, вся в блёстках, хорошо шла его танцующим кудрям.
вверх-скок