Первый день службы кончился за полночь — нас муштровали укладываться в 45 секунд при отходе ко сну и подниматься за столько же.
За означенный период, нужно снять всё обмундирование, аккуратно сложить его на табурет в центральном проходе казармы, освещённом длинными лампами дневного света под потолком, нырнуть на койку в кубрике и укрыться простынёй и одеялом.
Кубрик — это, составленные плотной группой, четыре двухъярусные койки, отделённые от соседних кубриков тесными проходами, где ты наталкиваешься на остальных ныряльщиков. А как не толкаться? Ширина межкубричного пространства определена шириной тумбочки, стоящей у стены в конце прохода между кубриками, по которому ломятся 8 новобранцев, каждый к своей. ...Йо! ...Убля!
Вся из себя такая невысокая, тумбочка с верхом 40 х 40 см, а под ним выдвижной ящик, ниже которого — дверца, а за ней — ещё две полочки. Разве мало на восемь человек — по четыре от каждого кубрика,— чьи койки обступили проход шириной в полметра?
Если в проходе есть койка «деда», тогда вся тумбочка — его суверенное владение, и тут уж без вопросов. Тогда как обитающий в проходе «фазан» мог и уделить остальной семёрке нижнюю из полочек, но опять-таки не всякий.
Стройбат приучает жить налегке, не обременяя себя лишним вещизмом. Ну а лезвия «Нева» и станок безопасной бритвы может приютиться на полке ребят твоего призыва, кому повезло, и в проходе кубрика не оказалось ни старцев, ни пернатых.
Искать сочувствия и помощи офицеров в решении проблем солдатского быта — вредно для здоровья. Поскольку «фазано-дедовская» схема — есть залог воинской дисциплины, посягнувший на неё офицер пилит сук под собственным седалищем. Так что, если ты ему пожалуешься, он пожалуется на тебя «дедам», вечером офицер уедет домой после дня на службе, а ночью тебе повредят здоровье…
Шатание устоев опаснее никотина.
Но всё это узнается позднее, а пока что сержанты прохаживаются по центральному проходу казармы «учебки», выискивая портянку, неаккуратно обёрнутую вокруг голенища или ремень, не скрученный спиралью поверх формы, или отсутствие какой-либо части обмундирования — нырнул под одеяло недораздевшись, сука!
Найдя к чему придраться, они командуют общий «подъём!» и муштра начинается заново.
Вряд ли мы улучшили свой результат, скорее всего, сержантам и самим спать захотелось. После очередного «отбой!», длинные флуоресцентные трубки в потолке над центральным проходом погасли, кроме одной над тумбочкой дневального у входа в барак. Её далёкий свет не помеха, можно закрыть глаза и...
— Учебка, пааадйом!!!
Что? За что? Бляаадь! Уже утро! А ночь где?
(...я уже говорил, нет? что время в армии — это сука паскудная...)
~ ~ ~
Нам пару раз устроили «падйоом!», но не особо придираясь, просто "шоб панимали" — тут вам, сука, армия.
Либерализм такой потачки объяснялся предстоящим завтраком, ведь если мы на него запоздаем, повар-«дед» выдаст сержанту своё «J'ai presque dû attendre» из окна раздатки.
Но «дед» в окошке совсем другим субтитром эту монаршью фразу выдаст:
— Ты, мудак ху́ев! Оборзел, сучара? Тебе соплю сержантскую на погон кинули, так ты и нюх утратил? Ебал я твой погон и тебя с ним вместе! Ещё раз опоздаешь сам пойдёшь на раздатку! Петух ёбаный!
И сержанту нечем крыть такой изыскано придворный панегирик, потому что, хоть и не «петух», он пока ещё всего лишь «фазан».
(...что могут короли вообще иметь общего со стройбатом?
Нерасторжимо близкая связь. Общеупотребительно, пусть и неофициально, военно-строительные отряды Советской армии именовались «королевскими войсками». Кого трахало, тот знает.
Смекаешь? Идём дальше...
Обмундирование солдата военно-строительного отряда, он же стройбатовец, состояло из пилотки цвета хаки с ввинченной спереди звёздочкой вишнёвого цвета, а у неё малюсенький такой, жёлтенький серп-и-молот на брюшке. Весьма, кстати, важный элемент, именно эта звёздочка помогает не путать пе́ред-зад.
Исходя из своего кроя, пилотка не в состоянии защитить уши солдата. При сильном ветре или под дождём, ты мог лишь вывернуть ей отвороты наизнанку и натянуть на череп, однако, подобный вариант придавал военнослужащему вид гопника в колпаке типа «гандон».
При определённых обстоятельствах, стройбатовец мог одеть свою пилотку поперёк, когда звёздочка со лба переводится в положение над ухом, тем или иным.
Подобный выкрутас имел целью придать пилотке залихватский мотив «a là треуголка Бонапарта», но в целом, композиция смотрелось как всё тот же долбоёб и сбоку звёздочка.
Альтернативно, голову солдата стройбатовца могла покрывать фуражка, однако согласно устава внутренней службы, данный головной убор сопровождается кителем и брюками, поверх тупорыло уставной обуви из чёрной кожи. Описанный комплект кратко именовался «парадкой» (парадная форма) с чёрными погонами на плечах кителя (чёрный всегда в моде, ja, immer so, Meinen Herren...)
Чёрные петлицы в отворотах воротника парадной формы декорировались украшением в виде миниатюрных эмблем военно-строительных войск из лёгкого жёлтого сплава. Та же эмблема дублировалась, уже увеличенной, в шевроне на предплечье левого рукава кителя, но уже без металлических примесей.
Краткое Геральдическое Истолкование Эмблемы Стройбата
«Комбат мечет Гром-и-Молнии;
Прапорщик вертится как Белка в Колесе;
Я бросил Якорь,
На всё хуй забил —
Заебу́тся и Бульдозером сдвинуть».
Меж лацканов кителя парадки выглядывала рубаха цвета хаки, и галстук более тёмного хаки, с белой резинкой от трусов, продёрнутой сквозь его узел. Она пряталась под воротник рубашки, и скрытно удерживала галстук на предусмотренном уставом месте.
вверх-скок
(...французские короли имели при своём дворе специально обученного придворного, на должности полового долбодолба.
Работа несложная — долбодолб всего лишь трахал палкой в пол, предупреждая о вхождении короля в тот или иной зал того, или иного из королевских дворцов. Трахал и орал: «Его Величество Король!»
И вот однажды в Лувре, очередной Людовик — под соответствующим порядковым номером — на подходе к двери для вхождения, приметил, что этот полодолб — (или таки долботрах? блин, надо всё же заняться Французским...) — не на месте. Может, прикрутило за угол отлучиться, обнаружил какой-то непорядок в своём придворном обмундировании и — заскочил застегнуть…
Но всё же успел проныра, в самый последний момент, буквально из ниоткуда, ввернулся в дверь и — чин-чинарём, по уставу — трах! в пол палкой: «Его Величество Король!»
Фактически, Людовику даже не пришлось маршировать на месте и, проходя мимо спецпридворного, он его малость пожурил, с королевской, эдак, укоризной:
— J'ai presque dû attendre,— грит, и пошёл себе дальше, прочим придворным мозги делать.
А упрёк его, в переводе с Французского, означает — «Прикинь! Ещё чуток, и мне пришлось бы дожидаться!»...)