самое-пресамое
финальное произведение

Со Славиком Аксяновым мои отношения сперва оставались ровными, и даже вполне. Хотя любым беглым взглядом различалось, что в прошлой жизни он служил Нацистским офицером в лагере смерти, или же начальником пересыльного пункта на Колыме, а в нынешней чересчур склонен тянуть на себя общее внимание пустыми базарами. Но и при этом я помог ему пилить доски для семейного топчана…

. .. .

Расстояние между Чабанкой и шахтой составляло километра два. Примерно, как и до Новой Дофиновки. Однако в дофиновскую сторону дорога шла в плотном сопровождении лесополосой, а посреди пустого поля близ Чабанки, за мной постоянно увязывались мухи — целым роем. Летят и не отстают. А мне вовсе не хотелось привести «хвост», и тем самым раскрыть местоположение якобы шахты. Пришлось разработать чёткий способ сброса мух с хвоста. Потому что в магазинчике Чабанки выбор съестного оказался шире.

За 20 метров от шахтного общежития стояло длинное строение бывшей фермы. Оно-то и стало моим «шлюзом дезинфекции», как на любом и всяком космическом корабле, прилетевшем исследовать неизвестную планету.

Захожу с дальнего конца —(с мушиным эскортом)— и шагаю в конец, выходящий к общежитию. Зачуяв дух навоза из дней былого, рой впадал в растерянность и рассыпался кто куда — в активный поиск того же, но посвежее. А я тем временем спокойно выхожу на воздух, с продуктами из Чабанки, без единой жужжалки за спиной…

~ ~ ~

Славик попросил в конторе разрешение сорвать несколько досок с пола фермы реликвии животноводства, чтоб сделать топчан под себя с женой. К ним ожидался приезд Славиковой тёщи.

Вот мы и надёргали из фермы материал для предстоящего предмета меблировки. Вполне даже крепкие доски оказались, просто прибиты чересчур длинными гвоздями, однако с нами лом имелся.

По окончании заготовки, он задался вопросом размеров запланированного изделия. А у меня на тот момент уже была определённая, чётко структурированная система нумерологии, доводившей заложенный в цифрах смысл до неоспоримой ясности.

Так, например, в помянутой системе «22» означает «смерть», «24» — «жена», «10» — «секс», и так далее. Всё апробировано личным экзистенциальным опытом. Остаётся просто подставлять значения с учётом сложившейся ситуации.

Исходя из назначения изделия, предлагаю Славику самый оптимальный вариант длины: 2 метра 10 сантиметров, то есть, «10» на двоих — самое оно для молодой семьи.

Но он упёрся!

— Хочу 2 метра и 30!

Ну тебе виднее, чего ты там хочешь…

. .. .

Он раздобыл «козла» откуда-то, на которых дрова пилят, и мы начали. Доску на козла, рулеткой две отметки и — погнали!

А когда остановились перекурить, Люда, жена его, проходит мимо, к общежитию. И, указывая на козла пальцем, с явным отвращением заявляет Славику: «Даже не надейся, что я на эту гадость лягу!» И ушла, такая вся возмущённая, а я окончательно убедился, что она — часть иного мира. Какая нормальная женщина «козла» не видала?

Плюс к тому, Люда умела читать мысли…

. .. .

Я однажды зашёл к ним в комнату, Славик в телевизор залип, и борщ наяривает. Я сказал, что не голодный, сел возле двери и жду, пока добьёт свою хавку. А у него за спиной — холодильник, а на холодильнике — зеркало, лицом вниз положено, а у зеркала на рамке — две пластмассовые ножки сзади, чтобы стояло, когда оно не в лежачей позиции.

А с того стула, где я сижу, такая открывается картина: Славик упорно ест глазами телевизор, и ложкой лопатит борщ себе в утробу, а из волос его вытарчивают две зелёные ножки в форме изогнутых рогов, ну, типа лиры, только без струн, они-то зеркалу, конечно, ни к чему.

Вот тут я и подумал (совершенно мысленно): «Эге! Так ты не только Нацист, но ещё и рогатик оказывается!»

На что жена его мне ответила, более чем красноречивым взглядом: «А кто ты вообще такой, чтоб пересчитывать скелеты в нашем семейном шифоньере?»

После чего, демонстративно так, подошла к холодильнику и заровняла торчащие рога Славика с общей плоскостью верха — ножки ведь шарнирные.

И доедал он уже безрогим. Благодаря супружеской поддержке Люды, читавшей мысли.

. .. .

Ну в общем, когда Славик тот аэродром из половой доски к ним в комнату уволок для испытательных полётов, какая-то, как видно, нестыковочка нарисовалась. Через три дня он эту взлётную полосу в бурьяне ножовкой укорачивал. Вот это и называется: метод проб и ошибок в действии.

— А шо он ото клеплет? — спросил один махновец другого, когда проходили мимо.

— А то ж как будто бы не видно — станок ебальный.

— А-а...

А что ещё можно ждать от мужиков? Не умеют они изящно преподнести — нумерологически. Нет, так и ляпнут навпрямки...

А когда его тёща приехала, он вообще звереть начал. Приходил ко мне в комнату и рожи корчил. Цель его гримас насквозь просматривалась.

Это он хотел меня до сумасшествия довести...

~ ~ ~

Один раз Иван, машинист машины № 1, позвал меня пообедать с ним и его помощником, у них в штольне. Иванова жена в Одессе работала, в столовой какого-то военного училища, где обучались также Негры из стран пробудившейся Африки. Ну так эти Афро-Африканцы, когда спросонок, не очень-то и голодные, судя по количеству провизии, что она оттуда приносила.

Как сдвинул Иван крышку с алюминиевой кастрюли, так там до краёв — всё сплошь мясо на рёбрах, правда, без гарнира. Мы втроём — Иван, его помощник и я — насилу гекатомбу ту приговорили. Костей получилась целая куча. На песке, рядом с опустошённой 5-литровой кастрюлей.

А тут Славик какую-то запчасть попросить пришёл, и от зрелища того обглоданного натюрморта каннибалов — аж затрясло беднягу. Рожу уже без всякой симуляции перекосило. Должно быть, тёщин супчик вспомнился.

Возможно, вследствие такого стресса, даже спустя несколько часов, когда жильцы общежития наслаждались прохладой позднего вечера, на досках широкой скамьи у входа, он на меня буром попёр. Зачем-то даже один слиток из золотого запаса в бурьянах выхватил, двумя руками над головой вскинул и — в меня запустил.

Красивая картина получилось — полная луна изливается ясным светом на дугообразную траекторию, по которой летит слиток, посверкивая белым якобы алюминиевым цветом, на фоне бархатистой темноты роскошной приморской ночи. (Или я ошибался? и шахта, всё же, добывала платину?)

Тут уже мне пришёл черёд убегать вольным стилем Алика Армянина, — пятками вперёд. Жена Славика, Люда, увела домой Циклопа с арены показательных выступлений…

. .. .

В своё следующее посещение Одессы, я зашёл в юридическую консультацию, чего совсем не планировал, всё так спонтанно вышло. Просто вывеска на глаза подвернулась. Там я спросил, без обнародования имён и географических координат, рекомендаций на случай, когда сосед по общежитию достаёт.

— Обратитесь в комитет комсомола вашего предприятия.

Ну, блин, и эти из иного мира. Говорю ж — они уже повсюду.

~ ~ ~

Да, но если Главный главный — это Яковлевич, то кто тогда, чёрт побери, главный инженер?

Угадать несложно — кто антипод Творца? Князь тьмы и повелитель всех нечистых во всей его красе. Кто ж ещё.

Это сразу замечалось даже по их отношениям — уважительный, но вооружённый нейтралитет.

Вспоминается, как стояли они в стволовом тоннеле, и говорили с глазу на глаз — воплощённая корректность! Мастер, в его чёрной робе, и главный инженер, в пёстрой летней рубашечке, а сверху широкий носовой платок вокруг воротничка заломил, чтобы пыль не садилась. Ему б ещё пробковый шлем вместо пластмассовой каски и — готовая картина «Я тут босс!» Хотя, конечно, мир подземный — его хозяйство-вотчина.

* * *