Вместе с тем он продолжал упорно вычислять помянутого идивидуума, прошерлокхолмсывал его и так и эдак с момента попадания того в поле его зрения. Статный, ну, разве что малость склонный к облысению, хорошо сохранившийся здоровяк оставлял впечатление недюжинной силы, однако некая фальшивинка в контурах его обличья навевала предположение о тюремном сроке, и не требовалось особо напрягать фантазию для ассоциации такой зловещей на вид особи с каторжанской братией. Может он и впрямь отмотал срок, если предположить, что он, и это часто случается среди людей, поведал собственную быль как бы о постороннем, а именно – сам же и убил, за что и просидел лет пять, в расцвете сил и красоты, в местах лишения свободы, где подцепил такой персонаж, как Антонио (ни малейшего отношения к драматическому герою под тем же именем, творению пера нашего национального поэта), расплачиваясь за преступление совершенное вышеописанным мелодраматическим образом. С другой стороны, возможно, он просто пудрит мозги – простительная слабость, наткнувшись на полных лопухов, Дублинских дуболомов, до того падких на новости из дальних краёв, что не под силу удержаться старому мореходу, побороздившему моря-океаны, натягивая фок на шхуне ЕСПЕРУС и всякое такое. А вдумавшись как следует, то вся лапша, которую тут этот малый развесил на их уши о себе, как говорят, в подмётки не годится той небывальщине, что лезет в голову другим на его счёт.
– Учтите, я вовсе не утверждаю что это полное враньё, – заключил он. – Аналогичные случаи пусть и не часто, но порой бывают. Гиганты, хоть это не совсем по теме, которых иногда встречаешь. Марселла, королева лилипутов. Среди тех восковых фигур на Генри-Стрит я сам видел нескольких ацтеков, или как их прозывают, сидящих скрестив ноги. Им не удасться распрямить их даже и за деньги, потому что мускулы вот тут, смотрите, – продолжал он, указывая кратким очертанием на своем спутнике, – или жилы, или назовите их как вам будет угодно, за правым коленом, утрачивают силу от сидения таким способом, постоянно поджатыми, пока им поклонялись как богам. Вот вам ещё один пример простоты душевной.
Однако возвращаясь к нашему Синбаду и его ужасающим приключениям, который ему чем-то напоминал Людвига, alias латынь: "он же" Ледвидж, когда тот выходил на подмостки в Забавах (личная постановка Майкла Ганна) Летучего Голландца, шумный успех и полный зал поклонников, все без ума от его исполнения, (хотя все эти корабли, призрачные там или наоборот, на сцене малость не того, как и поезда), то в каких-то чересчур чрезмерных уклонениях за круг реальности его не уличишь, тут он согласен. Наоборот – штрих про удар ножом в спину вполне в стиле этих итальяносов: хотя, если уж начистоту, ему всё же кажется, что все эти мороженщики и поджарщики всевозможных рыб, не говоря уж про жарщиков картошки и тому подобного, из маленькой Италии возле Кумбы, в сущности, трезвые, трудолюбивые и бережливые ребята, ну, разве что порой чрезмерно увлекаются охотой на безвредных и полезных домашних животных кошачьей породы своих соседей, как стемнеет, чтоб закатить добрячую обжираловку с чесноком для смачности, хотя на следующий день de rigueurфр.: "непременный аксессуар" так и прёт, а может и нет, но всё по тихому и, он бы подчеркнул, без лишних трат.
– Взять, например, испанцев, – продолжал он, – с таким же пылким темпераментом, дьявольски неудержимы и склонны брать закон в собственные руки – враз укокошат, пикнуть не успеешь, их неразлучными кинжальчиками в брюшную полость. Всё по причине зноя, из-за климата, в общем. Моя жена тоже, между прочим, испанка, то есть наполовину. Фактически она могла бы писаться испанской национальности при желании, родившись в (технически) Испании, т.е. на Гибралтаре. У неё явно испанский тип. Смуглянка, брюнетка от природы, жгучая. Я, например, вполне согласен, что климат сказывается на характере. Оттого и спросил, не пишите ли вы свои стихи на итальянском.
– Те темпераменты за дверью, – вставил Стефен, – пылали страстями из-за десяти шилингов. Roberto ruba roba suaитал.: "Роберто спёр свой наряд".
– Вот уж действительно, – поддакнул м-р Цвейт.
– Да и к тому же, – продолжил Стефен, витийствуя с застывшим взором для самого себя или какого-то неведомого слушателя в неизвестном местонахождении, – нам тоже не занимать неистовости Данте и его равнобедренных треугольников – мисс Портинари, в которую он влюбился, плюс Леонардо и Сан Томазо Мастино.
вверх-скок