Со вздохом, м-р Дедалус прошёл через салон, поглаживая веко.
— Хохо, уж мы ему,– Бен Доллард выпел переливчасто.– Давай. Саймон, сделай нам музычку, мы слышали рояль.
Лысый Пэт, всполошённый официант, ждал, что закажут пить. Поверскую для Ричи. А Цвейт? Сейчас прикину, чтоб ему дважды не ходить. При его мозолях. Значит, четыре. До чего нагревается это чёрное. Конечно, нервы малость. Рефракция (так, кажется). Дай-ка прикину. Сидр. Да, бутылку сидра.
— Какая там музыка,– сказал м-р Дедалус.– Я просто бренькал, мэн.
— Давай, давай,– покликал Бен Доллард.– Прочь унылые заботы. Иди ближе, Боб.
Он легко ступил, Доллард, осанистые брюки перед ними (держи этого фраера: волоки его) в салун. Он ся плюхнул, Доллард, на стул. Его подагренные пятерни вдарили аккорд. Вдарив, враз прервали.
Лысый Пэт в дверях встретил обесчашенную злато, что возвращалась. Всполошённому, ему нужно было поверского и сидра. Бронза у окна наблюдала, бронза издали.
Забряцал диньк колясочный.
Цвейт слыхал звяк, звучок. И сорвался. Легкий всхлип вздоха. Цвейт выдохнул на безмолвные синецветные цветы. Позвяк. Он отъехал. Звяк. Слышу.
— Любовь и война, Бен,– сказал м-р Дедалус.– Боже, храни старое времечко!
Доблестные глаза мисс Даус, незамеченными, обернулись от занавески: ударенные солнцеблеском. Уехал. Задумчивая (а может?), ударенная (бьющий свет), опустила она штору на скользящем шнуре. Она задумчиво пронесла (почему он так быстро ушёл, когда я?) свою бронзу к бару, где смело встала подле сестры злата, неизысканным контрастом, контрастируя невзысканной неизысканностью, медленно прохладный сумрак, морезеленый, вскальзывал в глубину тени, eau de Nilна французском: "воды Нила" здесь: желтовато-зелёный цвет .
— Бедняга старый Гудвин аккомпанировал в тот вечер,– напомнил им отец Коули.– Он малость не сходился во мнении с коллардовым роялем.
Было.
— А перед тем он крепко подналёг на выпивку. Его бы сам чёрт не остановил. Ерепенистым становился старикан на первой стадии упития.
— Боже, ты помнишь?– Бен грузный Доллард сказал оборачиваясь от наказанных клавиш.– А у меня—японский городовой!— не оказалось свадебного костюма.
Они рассмеялись все трое. На нем не было сваде. Всё трио смеялось. Без свадебного костюма.
— Наш приятель Цвейт очень вовремя тогда подвернулся,– сказал м-р Дедалус.– А где, кстати, моя трубка?
Он отправился обратно в бар к потерявшейся кордовой трубке.
Лысый Пэт пронёс питьё двум обедающим, Ричи и Полди. И отец Коули рассмеялся опять.
— Кажись, я спас тогда положение, Бен.
— Точно, ты,– подтвердил Бен Доллард.– Я даже те узкие брючки помню. Блестящая была идея, Боб.
Отец Коули зарумянился до своих сизо блистающих мочек. Он спас поло. Узкие брю. Блестящая иде.
— Я знал, что мы с ним сговоримся,– сказал он.– Жена его играла на рояле в кофейном дворце по субботам, за какую-то мелочь. И кто это мне дал наводку, что она этим занимается? Помнишь, нам пришлось обрыскать всю Холм-Стрит, чтоб их найти, пока тот малый у Кьога не дал нам номер дома. Помнишь?
вверх-скок