Так сталбыть всё, что держит меня на поводке у Двойки, сводится к потребностям желудка и репродуктивного органа, и… и всё, что ли?. Тут требуется что-то ещё, мышление в двух измерениях, это как-то не по-Гегельянски… Где третий?! Говори!
А-га! А вот и он — родимый! Мозг, с его возвышенными потребностями, из коих первоочередная — освобождаться от всей херни, которую в него напхали, и регулярно снижать напряжение в клетках памяти, а не то взорвутся, разлетаясь в самых немыслимых направлениях. Ну разве же не му́ка — бисера под завязку, а рассыпа́ть-то не перед кем?
(...кто откажется от роли Ментора? Вкладывать перлы мудрости в благоговейно раскрытый роток наивного отрока?..)
Двойка даёт мне и эту возможность, своими вопросами: Как выбрать правильный курс в джунглях возленаучных склок, где каждый паук за себя, а банка одна на всех? Кто нужнее для научной карьеры — талантливый, но полуспившийся Микро-Шеф [заведующий лабораторией], или же тупой, как валенок, Макро-Шеф [начальник институтского отдела]?
Отвечая на эти, и подобные вопросы, я изумился запасам беспринципного Маккиавелизма в своей системе. Я и мечтать не смел о столь неисчерпаемых ресурсах! Общение с Двойкой раскрыло мне глаза и на такую мою грань.
Однако суть излагаемых мною моралей настолько проста, что Двойка их и без меня нутром чует, и поступает сообразно, вот только выразить не может, что
мы приходим в мир, где уже всё занято—«местов нет!»—где надо урвать себе место под солнцем, а цель оправдывает средства, und so weiter…
И Двойка радостно соглашается.
Но как насчёт меня? Живу ли я согласно собственной проповеди? Следую ли ей?.
(...а следовать своим теориям отнюдь не обязаловка. Ницше, изобретатель сверхчеловека в форме «белокурой бестии», являл собой физическую развалюху.
«Урви место под солнцем»,— поучаю я, это верно. Но сам-то скорее побреду куда глаза глядят, ища другое солнце, лишь бы не лезть в их тесноту, грызню и давку...)
Ну что теперь? натешился своим самопсихоанализом? Все изнанки выворотил? Да не стесняйся ты — я тут один, Двойке не до меня, всё так же накручивает телефонный диск, заглядывая в свой блокнотик.
Так всё, что ли? Ублажение желудка, поманка подержанными шлюхами, да тщеславное самощекотание об залежалый интеллектуальный бисер? На этом список причин для "почему я с ним" исчерпан?
Ну да, конечно поэтому. Какие ещё могут быть "почему"?.. Ну, разве что, за ощущение свободы, когда вырываюсь из рутины своего размеренного, наполированного, откалиброванного жизненного цикла: с баней по четвергам, стиркой по понедельникам, глажкой по вторникам, с пляжем или читальным залом по выходным... и всегда с чувством какой-то нехватки и пустоты, и всегда начеку…
Ух-ты! Красава! Ещё и свободолюбием блеснул. Ай, молодец! Но теперь-то, надеюсь уже всё?
Конечно всё, разве мало такого для дружбы?
Не пытайся облапошить диалектику. Ты умолчал про противоположность — ненависть.
А с чего мне его ненавидеть? Кормит, поит, даёт возможность вырваться...
Похоже, в своих перечислениях, ты стыдливо забыл упомянуть возможность баловаться, втихаря, мазохизмом, а? Что есть наслаждение, если не сладкая боль? Не так ли, болезный?
...спал он с ней, или нет?.. всё во мне стискивается в тугой ком обжигающей боли, и медленно рассасывается в немые вопли: нет! этого не может быть!.. а если?. и снова боль хлещет по больному, а следом и тягучее тёплое растекание: нет, нет, нет…
~ ~ ~
В один из первых моих приездов на родину Двойки, мы сидели в автобусной ожидаловке при раздольно пустой площади, на тугом ветру, под тёплыми звёздами летней ночи. Побелённые стены остановки, как и доски скамеек, избороздили клейма всяческих Deep Purples, Динамо-Киев, Свет, Блицов, Вов и множество дат…
Двойка вдруг свёл разговор на Иру:
— Она говорила, что лучше, чем с тобой, ей ни с кем не было.
Он будто скальп с меня содрал этим комплиментом. Таким не делятся за столиком в кафешке. Для такой темы надо лежать в постели, после акта.
Рассчитывала, что однажды Двойка передаст её слова мне, чтоб я дорисовал остальное? Нет, слишком затяжная комбинация, такую многоходовку и Бобби Фишер не потянет… Скорее всего, по кошачье-женскому обычаю оставила ёбарю клеймо своих царапин… То-то он тогда так сразу за Беломором потянулся...
...не впадай в комплексы, Двойка, я никогда не был секс-гигантом… и теперь мне ясно, для чего он нашёл меня в Конотопе…
...прошу простить за всю ту беспомощную дребедень насчёт окропления с благословением… позывы были куда проще — поссать на прах друга Ахули и, хотя бы посмертно, утушить свою зависть к покойному…
Он как-то почувствовал, что не то что-то ляпнул и, чтобы замылить, начал клясться, что у него ничего никогда с Ирой не было...
Как будто я спрашивал.
(...если слишком долго прикидываться долбоёбом, то порой маска берёт верх...)
— Ты её когда-нибудь бил?— спросил он чуть погодя.
Опаньки! И про тот шлепок не позабыла поделиться.
— Ударил только раз, при заключительном свидании,— отчитался я,— но совсем слегка, исключительно для соблюдения протокола.
Двойка хихикнул своим фирменным смешком…
~ ~ ~
На следующее утро, мы вышли искупаться в "ко́панке".
Мне не хотелось заходить в воду. Я просто обошёл пруд кругом, и лёг на берегу.
Двойка проплыл из конца в конец.
В его глазах млела голубая удовлетворённость, когда, поправляя истекающие водой плавки, он вышел на берег, рядом со мной.
«С таким же взглядом он слезал с неё»,— подумал я.
Эта мысль принесла боль. Слабее, чем я ожидал. Сильнее, чем хотелось бы…
~ ~ ~
Она подошла ко мне на пляже и завела разговор про Morning Star, брошенную на песок, рядом с розовым покрывальцем, поверх которого сидел я. Это я правда такое читаю, или такой у меня способ заманивать девушек? Вот эта большая статья, например, о чём?
Пришлось пересказывать экзаменаторке, что случилось с юношей девятнадцати лет от роду, членом семьи контрабандистов.
Они регулярно летали из Пакистана в Англию, заглотав кучу маленьких тугих пакетиков перед вылетом. Желудок идеальное хранилище, никакие специально тренированные псы в аэропортах не могли донюхаться до наркоты.
По прибытии на явочную квартиру в Лондоне, проводилось семейное промывание желудка и — рра-та-та-та! — поздравления с удачной доставкой партии.
Палево грянуло в полёте, когда один из пакетиков лопнул в желудке юноши. Они запихивали слишком много в одну упаковочку и, по прибытии, парня, прямо с авиалайнера, отвезли в госпиталь с критическим передозом.
Наркоту из желудка вымыли и спасли его жизнь, но семейный бизнес накрылся… Печальная, в общем-то, история...
Она посочувствовала и сказала, что тоже медсестра…
Ващще-та, хорошая профессия для девушки в районе тридцати, которая не кинозвезда, но всё остальное прочее на месте. Купальник не даст соврать и, под конец осмотра, мне пришлось подтянуть колени к подбородку, чтобы иметь вид цивилизованного джентльмена, а не вздро́ченного гориллы в зоопарке.
Потом всё пошло, как в сказке, она сказала мне свой адрес На-Семи-Ветрах, и мы условились о моём посещении её с визитом дружбы и взаимопонимания.
Потом она ушла прочь, по песку пляжа, а мне пришлось лечь на живот, чтобы не привлекать общественное внимание своими плавками, в стойке "смирно!" по поводу многообещающего вторника...
~ ~ ~
Условленный день наступил, наконец-то, и, с привокзальной площади, я поехал в Город. В магазине «Цветы» ничего путного не оказалось, и пришлось покупать какую-то помесь фиалок с подсолнухом. Времени до назначенного часа оставалось ещё слишком много, так что я пошёл обратно на вокзал, а оттуда вдоль Клубной На-Семь-Ветров.
В районе Зеленчака Владимир Гавкалов, автокрановщик из СМП-615, похожий лицом на брата Иры, Игоря, рысцой перебежал мне дорогу.
— Серёга!— крикнул он на бегу.— Ты перепутал! Баня не в той стороне!
Мне этот веник и самому не нравился, но я продолжил тащить букет и дальше. Непреклонно.
И всё равно, На-Семь-Ветров я пришёл на полчаса раньше срока, поэтому решил исполнить давнее своё обещание самому себе — при случае навестить семью высоких Берёз, посреди неосвоенных строительных угодий…
По широкой тропе, протоптанной среди жёстких трав, я приблизился к группе белоствольных красавиц.
Вот же суки! Жители ближайших домов, которые устроили свалку под деревьями…
Сплющенное смыкающимися слоями облаков, солнце угасло, как лампочка в пасти аллигатора — без заката. Стиснув зубы в досаде открытии, я понёс свой дурацкий букет по адресу. Просто из принципа.
— Ого!—сказала она.— Даже с цветами.
"А нужно было с водкой", сразу же, однако слишком поздно дошло мне…
Потом мы о чём-то говорили на кухне её однокомнатной. После чая произошёл несчастный случай — большая банка клубничного варенья выскользнула у неё из рук и разбилась об пол. Ушло немало времени на сбор большой липкой лужи и неоднократную промывку пола.
В одиннадцатом часу, она начала отсылать меня восвояси. Пришлось прогнать дуру, что там уже всё заперто, а во двор спущены цепные псы-волкодавы.
Она типа как вроде сжалилась и выделила мне полпостели, но только чтобы не лез.
Когда она выключила свет и тоже легла, я попытался продолжить отношения самым естественным образом, но встретил упорное сопротивление.
Я никогда ничему не научусь! Пригласила на показательную демонстрацию своей девочкóвости?
Бросив добиваться, я осознал, что не очень-то и хотелось. Как бы с той нераспечатанной бандеролью на моих полках.
...должно быть, из-за варенья... сильный шок… трёхлитровой банки, ей на ползимы хватило бы… а может дурной знак для суеверных… и мне плевать, что те придурки устроили там свою тупую свалку… когда, с разных строительных площадок, смотрел на них, становилось как-то легче… словно обещание чего-то хорошего… и даже когда их, в конце концов, срубят, заменив очередной пятиэтажкой, они всё так же будут махать мне своими гибкими вершинами сквозь марево зноя… это останется со мной, а тем тупым умникам достанется их куча, пожизненно...
Посреди ночи я проснулся от лёгких осторожных пальцев на своём члене. Ощупывание проводилось, не заходя в трусы.
Медсестра, так и не дождавшись изнасилования, выясняла на месте ли. Спросила бы лучше песок на Сеймовском пляже…
Но чужие руки с обыском моей плоти… Где-то это уже было… Только я не смог вспомнить где или когда, и снова уснул.
Наутро я ушёл, отказавшись от чая с сахаром. Как же её звали-то?
Но ведь как-то же звали… да, имя точно было… ну вон у меня уже и пальцы щёлкаются… ща-щас… значит… э-э… наверное.. что-то вроде… ммм… м-да...
вверх-скок