А что там и было-то, если не янковская похабщина в картинках, которую Терри одалживает у Корни Келлехера. По секрету, для накачки твоих интимных органов. Лёгкое поведение красотки из общества. Норман Б. Туппер, богатый подрядчик из Чикаго, застаёт красивую, но неверную жену на коленях офицера Тейлора. Красотка в своих подцветниках легководится вовсю, а хахаль её выщупывает где там у ней щекотульки поядрёней, а Норман Б. Туппер врывается со своей пукалкой как раз в тот момент, когда она уже смоталась вместе с офицером Тейлором.
— О, ё-мое, Дженни,– грит Джо,– это всё твоя сорочка виновата – слишком коротка была.
— То-то и оно, Джо,– грю.– Но ведь старый странный концехвост копчёной бычатины чуток шевельнулся, а?
Тута, значицца, заявляется Джон Вайз Нолан напару с Лениеном, а рожи вытянуты, как поздний завтрак.
— Ну,– грит Патриот,– какие известия с театра действий? Что эти звонари решили на их отборном сборе в городском зале насчёт ирландского языка?
О'Нолан, покрытый сияющими доспехами, низким поклоном воздал честь влиятельному высокородному и могучему вождю всего Эрина и довёл до его сведения о проишедшем, как многодумные мужи наипокорнейшего града, второго в царстве, сошлись в округлом здании и там, после надлежащих молитв к богам, что обитают в возвышенном эфире, держали важный совет дабы, елико сие возможно, вновь возвести в честь среди смертных человецей окрылённую речь разделённых морем кельтов.
— Дело двинулось,– грит Патриот.– К чертям долбаных скотин-саксов и их захолустный диалект.
Тута Дж. Дж. вставляет слово умника, что всякая история хороша, пока не услышишь другую, да про замаргивание фактов и политику Нельсона прикладывать свой слепой глаз к телескопу, и насчёт проведении билля о государственной измене, чтоб наказать народ, а Цвейт старается ему подпевать про умеренность да непроверенность, да про их колонии, да их цивилизацию.
— Их сифилизацию, хотите вы сказать,– грит Патриот.– К чертям их! Хрен им в дышло от никудышника Бога, толстоухим сынам шлюх! Ни музыки, ни живописи и ни литературы достойных своего названия. Всю свою цивилизацию награбастали от нас. Косноязычные сыны ублюдошных призраков.
— В европейской семье,– грит Дж. Дж.
— Они не европейцы,– грит Патриот.– Я бывал в Европе с Кевином Эганом из Парижа. По всей Европе от них и следа не сыщещь, или от их языка, кроме как в cabinet d'aisanceна французском: "сортир".
А Джон Вайз на это:
— Великое множество цветов рождаются, чтобы цвести никем не примеченными.
А Лениен, что малость шпрехает по всяким язам, на это:
— Conspuez les Anglais. Perfide Albion!на французском: "Долой англов. Коварный Альбион!"
Он произнёс и тут же подъял в своих грубых здоровенных загорелых могучих руках кружку тёмного крепкого пенного эля и, возгласив клич его племени, Lamh Dearg Abuна ирландском: "за Красную Руку!", выпил за погубление супостатов, племени могущественных доблестных героев, повелителей волн, что восседают на тронах алебастровых в молчании, как бессмертные боги.
— Что стряслось?– грю Лениену. А у него вид будто потерял кругляк, а нашёл дыряк.
— Золотой кубок,– грит.
— Кто победил, м-р Лениен?– грит Терри.
— Клочок,– грит,– при ставках один к двадцати. Тёмный аутсайдер. А остальные ни с чем.
— А как кобылка Басса?– грит Терри.
— Ещё бежит,– грит он.– Мы все в трещине. Бойлан рискнул двумя золотыми по моей наводке на Мантию, за себя и даму-приятельницу.
— Я и сам поставил полкроны,– грит Терри,– на Цанфанделя, что подсказал мне м-р Флинн, Лорда Говарда де Валдена.
— Двадцать к одному,– грит Лениен,– вот она, жизнь в сортире. Клочок,– грит.– Ухватил печенье и зачерпнул варенья. Непостоянство имя тебе, Мантия.
вверх-скок