Любезно, чтоб им потрафить, квакер-библиотекарь промурлыкал:
— К тому же нам остались бесценные страницы Wilhelm Meister'а. Великий поэт о великом поэте-собрате. Робкая душа противостоит нахлынувшим бедствиям, раздираемая противоречивыми сомнениями, точь-в-точь что наблюдаем и в реальной жизни.
Он сделал пируэтистый шаг вперёд, на прискрипнувшую бычьекожу, и пируэтистый шаг назад, на церемониальный пол. Безмолвный служитель, чуть-чуть приоткрыв двери, поманил бесшумным знаком.
— Иду, иду,– сказал он, прискрипнув в направлении двери, но, всё же, медля.– Прекрасный бесплодный мечтатель, приходящий в унынье от грубых фактов. Постоянно чувствуешь насколько, всё-таки, верны суждения Гёте. Верны при анализе по большому счету.
Двускрипным анализом он отполонезил прочь. Степенный, сановно деловой, подставил он возле дверей свое большое ухо, целиком, словам служителя: выслушал: вышел.
Двое вышли.
— Мсье де ла Палисэ,– фыркнул Стефен,– был жив за пятнадцать минут до своей смерти.
— Так ты добился,– спросил Джон (с желчностью старшего),– чтоб та шестёрка бравых медиков, накатала бы под твою диктовку УТРАЧЕННЫЙ РАЙ? Он назвал это СТРАДАНЬЯ САТАНЫ.
Улыбнулись. Улыбнулись улыбкой Кренли.
Потом погладил,
Потом катетер ввел,
Ведь он был медик,
Весёлый медик…
— Чувствую, для ГАМЛЕТА тебе не помешал бы ещё один. Семёрка дорога мистическим умам. В. Б. называет это число сиятельная семь.
Блескоглазый, склонил он свой рыжеватый череп к зеленоабажурной лампе читательского места, истекая бородой в густую зелень тени, оллав, святоглазый. Густо хохотнул: смехом стипендиата Троицы: безответно.
Теми ж слезами, что ангелы льют.цитата из Утраченного Рая Милтона
Ed eglia avea del cul fatto trombetto.цитата из Ада Данте: "и задницей пердел словно трубой"
Он держит мои промахи в заложниках. Одиннадцать верных из Виклоу, как рассказывал Кренли, за свободу земли отцов. Редкозубая Кэтлин с четвёркой прекрасных зелёных полей, чужак в её доме. И другой, восклицающий к нему: ave, rabbi!на латыни: "здравствуй, учитель", обращение Иуды к Христу перед поцелуем Двенадцатеро из Тайнхели. В тенистой долине воркует он им.
Юность моей души отдал я ему, ночь за ночью. Жми, Боже. Ни пуха.
Малиган уже получил мою телеграмму. Вздор. Забудь.
— Наши младые ирландские барды,– подытожил Джон Эглинтон,– покуда что не сотворили образа, что вынудил бы восхищённый мир поставить его рядом с Гамлетом сакса Шекспира, хотя моё восхищение им, по примеру старины Бена, по сю сторону идолопоклонства.
вверх-скок