Банано-обтекаемоcть:
Опыт сущей литературной критики
~ ~ ~
55
Винтик-55 отчётливо делится, фактически сам собой распадается, на 2 части. 1-я — изложение нарытого Славиком по теме Судет.
Ничего нового по сравнению с перечисленным уже мною в рассмотрении позапрошлого винтика, где Варламов за этот же период отчитывался. Однако теперь вот решил вернуться и побубенчить деталями из источника покруче.
Зачем-то Черчиля ещё приплёл, который пришёл к власти через 2 года после скачанных исследователем событий. Другого объяснения не нахожу, кроме как поперхнулся в тот момент бедняга дымом сигареты «Уинстон» и решил — ну, Черчиль, погоди! Вот я тебя навеки к позорному столбу истории пришпилю, гада! И вклеил скопированный абзац чернухи.
Ему же невдомёк, что лорд Байрон говорил» «Умеешь говорить — ты полчеловека, умеешь читать — полный человек, а начав писать, становишься человеком аккуратным».
Цитата эта тут приведена не для Варламова, с ним всё ясно как при свете дня, и глухо как в танке, но может пригодиться начинающему писателю… Писателю, а не службисту!
А после погнал клеить пассажи в конвульсиях экстрим-эмоций, как принято у обсопливленной до пузырей блогеристики. На этом он собаку съел, как в приводимом ниже списке-перечне, Главное чтоб куча повыше выходила, издалека заметно чтоб — наваляно маяком прогрессивности:
«Если бы история была хоть чуточку другой… если бы не было… войн, конфликтов, ГУЛАГов, концлагерей, террора, геноцида, холокоста, одсуна, аншлюса, шовинизма… не было бы и нас... возмущаться и негодовать — значит рубить под корень самого себя. Не знаю насколько моя мысль оригинальна...» («Одсун», 2024, стр. 311)
Красиво, нет? Знать собственную историю — самоубийственно. Но зная, как не возмутиться, если ты человек? Хотя кому я это…
Теперь на тему «если бы», что в узких кругах зовётся комбинаторикой. Вопрос её возникал в 2017 году (Да-да! И я о том же! Тут мистика уже зашкаливает просто!) в деревне Езнагомерь при написании первой редакции «Хулиганского романа», которой не стыжусь, но оглянуться страшно. В дальнейшем много чего переработал, но на этом месте только пунктуацию поправил:
«Ведь изменение всего одной, казалось бы, самой незначительной, детали влечёт неисчислимое множество совсем иных последствий...
Если, к примеру, скакнёшь машиной времени в Мезозойскую эру и там случайно шмякнешь-ляпнешь одного-единственного комарика — куснул зараза! — то по возвращении оказываешься в необратимо изменённом будущем. Да, год всё тот же, откуда вылетал, однако сам ты уже не вписываешься в текущие стандарты. Но и винить некого, — лучше надо было смотреть, во что вляпываешься в том мезозойском прошлом...»
Да, милое было времечко! Столько лет до СВО, утучнившей почву под варламоподобными, что взошли слишком густо, поднимая головы сорные.
Но конечно же, столь живые вопросы волновали не только бездельника из Езнагомери. Взять того же Мориса Полидора Мари Бернара Меттерлинка, помянутого в эпизоде 9-м «Улисса» от Джеймса Джойса:
«Метерлинк говорит: Если сегодня Сократ выйдет из дому, то на ступенях у своего порога увидит сидящего мудреца. Если под покровом тьмы украдкой заспешит Иуда, стопы его пойдут иудиным путём.»
(И эта цитата не для Варламова, который про Улисса от Охлобыстина проведал, когда с Ванюшей в курилке цеха скентовался.)
Но даже и Меттерлинка опасаюсь обозначить, как исток вхождения комбинаторики в контакт с литературой.
Тут вспоминается В. Высоцкий, любивший повторять (не выдавая за своё) слова Пушкина: «Всё, мне приписываемое, не опровергаю — дерьмо само отвалится, а от хорошего, хоть и не своего, я ж не дурак отказываться, вот и помалкиваю».
И, возвращаясь к необнаруженному, но возможному источнику Меттерлинка, правильнее будет его и вовсе умолчать. Мне слишком нравится строка у Н. Олейникова:
Иных уж нет. А те далече.
Сгорели все они, как свечи.
А я горю иным огнем, другим желаньем –
Ударничеством и соревнованьем!
И потому, на правах председателя текущего собрания, прения на тему кто у кого и что, и как заимствовал — закрываю.
А в заключение — прямой ответ на прямой вопрос автора «Одсуна», которому всё равно не дойдёт, но чисто из писательской аккуратности —
«Не знаю насколько моя мысль оригинальна...» («Одсун», 2024, стр. 311)
Ответ с пылу с жару, из той же Езнагомери, во всё том же 2017-м, из вышепоминавшегося «ХулиРома» (машина времени по прежнему на ходу, как часы):
«... все колёса давным-давно изобретены... любая сверхновая идея не раз уж копошилась в мозгах Халдейского мага, или софиста Грека, средневекового алхимика, Ацтека-узловяза, вещего Брамина-ведоведа, или Тибетского мудреца... любое убер-субер, с иголочки, открытие — всё тот же ветхий зипун, но просто вывернут, перелицован в иные слова и символы... прикид из вечных истин, что древнее гор... и неизменны, как смена времён года, фаз луны, дня и ночи... каждый день нов и единственен, каждый день — очередное повторение множества таких же точно дней...»
вверх-скок