научные            
                   труды

98

Содержание:

Баск привёз полтора десятка не детей, а подростков. С помощью Славика их кормили до 2 ночи. Наряд всё той же полицейской парочки застукал привоз и прокорм нелегалов. Баску скрутили руки скотчем. Хозяин кабачка и 2 официантки подумали на Славика, что он всучил. Тот закричал «Не я!» так громко, что Судеты затряслись. Подростки разбежались по кустам. Славик идёт на поиски с намерением выводить их через леса и бункеры к новой, счастливой жизни.

По ходу изложения челботом настолько драматических событий, становится понятным, что слесарь-настройщик литцеха заменил в агрегате микросхемы выжженные недавним коротким замыканием.

За весь винтик ни единого плевка в адрес Украины! Ни одного пинка гадской Чехии!

Челбот переродился. Но до неузнаваемости не получилось. Вирус пафоса, подхваченный в рассказах А. Гайдара и остальных кумиров советской пионерии остался в прошивке составных челбота.

С невыносимой горечью затронул конвейерный подёнщик глобальную проблему беженцев из стран Арабского и азиатского востока.

(Сборка ботовых запчастей в строении челбота явно дело рук дешёвой рабочей силы индонезийского региона и в этих пассажах винтика заметно банкует бот.)

Славик строит патетические планы дальнейшей судьбы смуглых подростков из фуры, склеивая свои предначертания розовой слюной юного ленинца:

а) добраться до какой-нибудь страны первого мира;

б) научиться всему-всему;

в) вернуться на родину и сделать её богатой-пребогатой, и самой счастливой в мире…

Приезд неуклюжих копов помешал довести список до буквы «ю»…

Игры в кошки-мышки во дворе копы, как уже отмечалось, продули.

А больше про винтик сказать нечего. Мир праху.

Слава натруженным конечностям задка и передка челбота.

Дай сил мне, Господи, выжить и в этой аскезе, взваленной на себя добровольно по Твоему попущению…

99

А в завершение банкета внесён дессерт, оксюморонный.

Поэтическое плетево трагичного конца из ниточек, состриженных по винтикам различным, там и сям, составилось в слезоточивый гобелен.

Эх, Славик, Славик! А я ж тебя предупреждал про садо-мазо-ическую склонность твоего челбота! Зарезал-таки волчара позорный, ножичком смуглого малолетки зарезал, посреди леса судетского.

Зарезал потому что нахер ты ему сдался? Ведь человека он в тебе не видел, а только рупор, мегафон – выдать на-гора плановую кучу воплей, изображая роды своего банана.

Доской ты был для объявлений в корпоративном коридоре, для наклейки тупых лозунгов: вся власть желудку!

Ну, зарезал и зарезал. Не ты первый, у челбота это просто. Такой и мать рОдную не пощадит, у него только Родина за мать конает.

Но особо так не расслабляйся, впереди ещё винтик виднеется, астрологический, с щекотной стрелкой, надо полагать. Оттуда тоже ведь вещать придётся, с того света, на собеседовании с Петром Привратником.

100

Книгу невозможно дописать до конца, не получается, даже которую уже опубликовал на паре платформ в нейросети. Рано или поздно всплывают на ум места, которые звучали бы намного лучше, будь они сказаны иным макаром, вместо уже опубликованного, а кое-кем и скачанного.

Подобные мысли нужно гнать от себя куда подальше. Капкан их в том, что открыв книжку для одного только исправления (это легко — поправил и — загружаешь новую версию), вдруг видишь до чего там уйма мест требующих поправки-переделки. И начинаешь писать всю книгу заново.

Поэтому своих книг в сети я не открываю. Из принципа. А то бы до сих пор писал всё одну и ту же.

«Одсуну» подобная судьбина не грозит. Он своё дело сделал и может умирать, как очередной мавр на совести господина премианта.

Но у меня — проблема: как быть с ним… Куда его… ну, в общем, ...нуть?

Все эти 536 граммов (мой плач о вас, деревья, чья целлюлоза пошла на эту пошлость низкопробную) смахивающих на книгу, внешне. Ведь мне привито трепетное отношение к книгам, а пункты приёма стеклотары и макулатуры давно чёт на глаза не попадались.

Впрочем, во всём, будь там что угодно, можно усмотреть какой-то позитив. «Одсун» стал мне просветительным пособием и оправдательным документом за утрату всякого интереса к течению российской литературы в последние 40 лет.

Пускай течёт себе и дальше, только бы подальше. Тем более что восприемники языка в своём бюр-суржике словом «литература» литературу называют, что и приводит к путанице, к смешению понятий.

Ладно, затранделся я, а тут ещё последний винтик не рассмотрен.

Винтик № 100 явился эпитафией к надгробью моих упований найти что-либо путное в БК-АСТой отрасли экономики РФ.

В нём царит полная умиротворённость, отсутвие блогопинков, щипков, плевков и выпадов в сторону каких-либо держав и лиц иннац принадлежности.

С чувством исполненного долга, челбот усаживает основную троицу персонажей на валун, в обнимку. Ночной ветер их не обдувает, а проносится насквозь, потому что они призраки. Однако состояние Фуфаевой плачевней всех — челбот не только садпедомазфилраст, но и мизогинист к тому же.

Короче, скиньтесь ему по копеечке и пусть проваливает к популярной среди челботов игре в жопки.

* * *