научные            
                   труды

69

А вот уж в этом случае Варламов ничуть не плагиатор. Да, было, не раз ловился на горячем, когда и рыльце в пушку, и глазами бегает, как, скажем в № 49, где не удержался украсть, как голубой воришка, запойную концовку «Заповедника».

Но во-1-х, он там идею Довлатова поместил посреди винтика, а с тех пор осознал и перековался, а сюда он сейчас просто списал из той самой середины. А ведь не получается делать плагиат у самого себя. Подобный случай классифицируется иначе. Это уже есть версификация, а за неё статья помягче будет, и краска стыда не слишком горяча, мудоформов не обжигает.

Тем более, что собой любимым выстраданное тут вставил не в серёдку, а под самый конец винтика, поэтому не плагиатор он, а фуникулёр механистический.

Спервоначалу же он с благородством интеллигента из Москвы отдал любимую свою в Америку, которую в себе самом открыл. Ведь всякий человек есть микрокосм и интерфейс вселенной, в нём этих Америк до АйдахУ и больше, если галактики в себе не замутил и не продал душу за премию БК.

Да, отдал на поток и долго изливался (кажись 0,5 страницы, нет, Алёш?) какой он доброхот и молодец. На письма Фуфаёвские не отвечал, драл на клочья не вскрывая. Такая длилась в нём психологическая драма.

Звонки по телефону прекратились, он ему гаду номер поменял, чтобы любимая на межконтинентальные звонки не тратилась. И вообще на весь этот шаг он пошёл из душевной чуткости, поскольку восстановил отношения с бывшей аспиранткой, за ночь с которой в своё время вместо него Павлик проплатил.

Конечно — чуткость! Допустим, пошёл он на горшок, а тут эта Валя той Кате отвечает: «Ты кто такая, что мужику моему названиваешь?» Вот он и поменял, интеллигентно.

А Валя-аспиранка (которая уже не аспирантка, а тренаж-партнёрка по вызову для овладения английским), кстати, неплохо яишницу готовит, почти как мама. И она ему вернула театральный долг, сводила на продвинутую постановку.

(При всей моей энтузиазмости к Мельпомене, московским подмосткам меня уже вовек не заманить. Там же осуществили постановку сорокинской «Нормы». Это ж теперь смраду аж до Раменского, лет на 20.)

Ну, а под конец винтка, как уже и говорилось — пошёл запой, описанный с беспомощностью школьного сочинения в 7 «б» классе.

И для «подвески», в 7 утра, звонок в дверь. Он вышел в труселях, московский резидент ЦРУ его осмотрела, по заданию Фуфаевой, своими карими глазами и убежала к себе в посольство США, оправиться от стресса.

Агенты из его Америки такие марципанные.

* * *