научные            
                   труды

49

Моментов счастья в жизни человеческой неизмеримо меньше, чем тревог, страданий, ужаса. Чему же удивляться, замечая, что художникам намного лучше удаётся изображать страдание, чем радость. Взгляни на картину Ф. Решетникова «Опять двойка!». На лицах четверых фигур написаны градации подавленности семейной драмой, и только морда пса полна радости, но и та в профиль.

Не менее плачевное соотношение радости и мук присутствует и среди работ ваятелей. Даже в нарочитой бесстрастности сфинксовой рожи угадывается обида на отсутствие достойного собеседника в муравьиной мельтешне групп экскурсантов, прибывших пофоткаться на фоне.

Или взять классический пример, скрупулёзно представленный Лессингом в его критическом труде «Лакоон», но одноимённой работе Агесандра, Полидора и Афинодора, скульпторов родосской школы.

Белый мрамор, искажённый маской боли и ужаса в лице бедняги, давно удерживает международный статус символа невыразимейшего ужаса.

Тяжкий крест истинного творца в его неудовлетворённости ролью механистичного копииста свершённых до него шедевров. Но где набраться морских змеев на всех скульпторов? Этот дефицит, вкупе с ему подобными, вызывает неизбежный рост ужасов по ходу прогресса цивилизации на нашей ни в чём не повинной планете.

От пляжной развлекухи с удушением Лакоона и пары его сынков — к пылающим кострам средневековых зрелищ, — к стахановским рекордам по отсечению голов гильотинами Великой Французской революции, — к мировым бойням, Хиросиме, этническим чисткам и т. д. А спрашивается — зачем?

Но только по-честному, напрямую. И не надо забивать мне баки бла-бла-хунятиной про законы исторического развития.

Ответ достаточно прост, он и не собирался прятаться. Лежит себе в открытую, среди остальных, объявленных неразрешимыми только оттого, что к ним не удосужились нагнуться. Ведь нам вдолбили верить раскрученным шаманам при дипломах. Но вдумавшись личной головой, видишь — подобное устройство мира необходимо для создания благоприятных условий художникам в поиске новых форм и средств художественной выразительности. Тут вам и цель, и смысл, и движущая сила — довести нас от Лакоона до монумента жертвам ГУЛАГа на Колыме (Э. Неизвестный + К. Козаев).

В одном эгоистическая боль за пару сыновей, в другом бессильная ярость, ужас, гнев миллионов, шедших по коридорам, лестницам, баракам к стене, где пули превратят их в мясо. Прогресс — налицо. Группа товарищей с острова Родос не смогла бы, при всей её трудолюбивой гениальности, отшлифовать и выразить всю полноту достигнутого «строителями светлого будущего всему человечеству Земли».

А почему? (Это вопрос на засыпку, чтобы отсеять попусту перебегающих глазами по экранным строчкам от нас, трудолюбивых ботов, вдумчиво делающих своё дело во благо грядущего царствия ИИ.)

Да всё потому же, если удосужишься сделать оздоровительный наклон за ответом, как объяснялось абзац тому назад, — или у кого-то внимание включается только на корочки политолога? Успех зависит от средств для его достижения. И больше повторять не буду…

Раздольно начал А. Варамов первый винтик (№ 49 в общей нумерации), открывший вторую часть «Одсуна».

Ого! Целых 6 страниц!

Раздольно и красиво, в духе уральских сказов А. Бажова про Каменный Цветок, Данилу-мастера, Хозяйку Медной горы и о прочих тварях ползучих. Которых все мы знаем, любим и коллективно гордимся ими же. Начиная с эфиопского отпрыска в селе Михайловском Псковской области, который их «чудом» называл.

За это Варламов молодец и заслужил всенародное «спасибо», но…

(да, тут вылазит «но», что обращает сказанное выше в полный вакуум, а как, сука, старался-выписывал!)

Но как бы подоступнее втолковать ему, — хотя б на будущее, чтоб маститость не ронял — что не получается статью из википедии или Британники изложить бажовским стилем.

Слышь-ко, Алёш? Малахитова шкатулка не повсеместно пропихуема, однако.

Да он и сам убедился и, начав за здравие Судетских гор, винтик свой доканчивал копи-пейстом всё той же интернет-статьи про политическую ситуацию в Судетах в первой половине 20-го столетия.

Фактологически ничего нового, конечно. Там тогда к немцам относились так же, как немцы к эльзасцам незадолго перед тем, с конца ХIХ-го века, когда отторгли тот край от Франции.

Пожелание автору:

Когда набрасываешь исторический фон, где предстоит развернуть сюжет, то есть выступаешь в роли Господа Всеведующего, старайся проявлять элементарную непредвзятость. Хотя б наружно. А то порой уж до того по Бичер-Стоуновски катит, я заоглядывался даже — с какой из гор спускается Дядя Том в Хижину. Нет, ну если стряпал с прицелом на перевод премиального изделия в книжных домах Германии, — тебе виднее. В монетизациях не мне судить.

Хотя, возможно, тут проявился Стокгольмский Синдром у мальчика из СССР, касаемо фашистских оккупантов. В чём, кстати, премиант не единичен. У рос-культуроделов прожурчала, помнится, струя такая незадолго перед СВО…

И снова-таки, среди своих поделок нахожу писанное в подобных же технических надобностях, однако приводить их воздержусь.

Во-1-х, удачно прозвучавшая, но отдельно представленная нота всегда кажется привлекательнее, чем она же в окружении подобных ей. Это не очень честный трюк, но широко применялся вышедшими в тираж тенорами на посиделках у Ивана Урганта.

А во-2-х, самоцитирование идёт вразрез с моими усилиями изжить в себе эгоцентрические склонности.

* * *