великие творения
                   былого

— Про двуглавого осьминога, одна из его голов та, к которой забыли сойтись концы света, а другая говорит с шотландским акцентом. Ну, а щупальцы...

Они прошли за спиной м-ра Цвейта вдоль бордюра. Борода и велосипед. Юная женщина.

А вот тут тебе и этот. Ну, уж действительно совпадения: второй раз. Предстоящие события отбрасывают свою тень перед собой. Одобрение выдающегося поэта м-ра Тео Рассела. А с ним наверно Лиззи Твиг. А. Э.: это что обозначает? Инициалы, наверно. Альберт Эдвард, Артур Эдмунд. Альфонсус Эб Эд Эл эсквайр. Что это он говорил такое? Концы света с шотландским акцентом. Щупальцы: осьминог. Что-то оккультное: символизм. Только вперёд. А она всё это заглатывает. И словечка не проронит. Для помощи джентльмену в литературной работе.

Взгляд его последовал за высокой фигурой в домодельном, борода и велосипед. Сбоку внимающая женщина. Возвращается из вегетарианской. Лишь отвары да фрукты. Бифштекса не едят. Если съешь, взгляд убиенной коровы будет преследовать тебя через всю вечность. Говорят, полезно. Потом бздишь и ходишь жидким. Пробовал. Бегаешь весь день. Как от копчёной селедки. И снится всякая муть. Почему-то блюдо, что мне у них тогда подали, называется орехштекс. Орехорианцы. Фрукторианцы. Чтоб ты думал, будто ешь ромштекс. Чушь. Да ещё и пересолено. Готовят на соде. Всю ночь хлебаешь из-под крана.

Чулки у неё сбежались на щиколотках. Терпеть не могу: безвкусица. Весь этот литературно-эфирный люд. Грёзы, туманы, символы. Они – эстеты. Не удивлюсь, если пища, на которую смотришь, вызывает соответственные мозговые волны, поэтические. Взять, к примеру, кого-нибудь из полисменов, на которых рубахи преют от ирландской похлёбки; из такого и строчки не выжмешь. Они без понятия шо оно такое – поэзия. Необходим настрой.

Он пересёк угол к Нассау-Стрит и встал перед витриной Йитса и Сыновей, прицениваясь к биноклям. Может заскочить к старине Харрису и поболтать с молодым Синклером? Добропорядочный малый. Наверно, вышел уже на ланч. Надо б отдать, чтоб наладили мой старый бинокль. Герцевы линзы, шесть гиней. Немцы пробиваются повсюду. Продают со скидкой, чтоб перехватить торговлю. В бюро забытых вещей на вокзале куча биноклей. Диву даёшься, чего только не забывают люди в поездах и гардеробных. О чём они думают? Женщины тоже. Невероятно. В прошлом году, как ехал в Эннис, пришлось подобрать сумку той фермерской дочки и передать для неё на лимерикском разъезде. Или ещё невостребованные деньги. А бинокль можно проверить на тех маленьких часах под самой крышей банка.

Веки его чуть приспустились на радужную оболочку. Не видать. Если представить, что они там, то почти видятся. Нет, не различаю.

Он развернулся и, стоя между тентами, вытянул правую руку к солнцу во всю длину. Давно хотел попробовать. Да: полностью. Кончик его мизинца прикрыл солнечный диск. Должно быть фокус пересечения лучей. Будь на мне тёмные очки. Интересно. Вели разговоры про пятна на солнце, когда жили на западном конце Ломбард-Стрит. Это же жуткие взрывы. В этом году будет полное затмение: где-то под осень.