научные            
                   труды

стр. 11

Самоучитель per se

Глава 1-я: “Артюхин Игорь Дмитриевич”

Хоть и не слишком гекзаметром, запев к своему произведению автором сложен эпически.

(Тем, кто, подобно мне, не кончал очагов кующих кадры для литературы, но, в отличие от меня, не постиг её глубин в силу природной сметки и редкостной даже среди самородков усидчивости, поясняю: запев есть стартовый абзац, и он обязан, подобно семени, содержать предстоящий ствол, ветви, соцветия, ну и… всё вытекающе последующее… но при этом за ним остаётся право на скромность, в плане размеров.

Но данному, подвернувшемуся под самоучитель автору вздумалось огорошить нас кокосовым орехом, что также допускается международными договорённостями в области творческих прав, лишь бы не по темечку.)

Привольный разлив запева к роману «Петровы во время гриппа и вокруг него», совместно с фактом, что он огрёб премию «Национальный бестселлер», стал финалистом забегов на премии «Большая книга» и «НОС», откровенно сулят нырнувшему духовные ценности, ниже по течению, а имеющим практические навыки погружений достанутся, возможно, и услады (при соответствующей кулинарной обработке).

«Лишь только восточного края небес нежно коснулись пальчики Эос, розовощёкой богини рассвета…»

Тпру! Стоялые! Не в тот вы эпос копыта навострили! В запевном абзаце первой главы даже кондукторша не тянет на Эос, а даже и не обязана, кстати. Её задача — обилетить троллейбус, везущий передвижную портретную выставку чокнутых. Понабивались, понимаешь, как те психи в дурдомный автобус из «Полёта над гнездом кукушки»! Хотя, конечно, разница имеется, тут и свихнутые местного разлива, и сам троллейбус катит в условиях ядрёно-уральской зимушки-зимы. А уж она-то забугорно долбанутых излечивает в течение полукилометра.

Однако, возвращаясь в палату на колёсах для безумцев диагностированных автором, читатель понуждён к соучастию в консилиуме (без малейшей надежды на докторский гонорар) и подвергнуться обстоятельному изложению действий каждого, отдельно заслужившего, по мнению скаителя, оказаться в этой психушке на колёсах...

(Не знаю, если кто заметил, что среди лепил без диплома преобладают психиатры, количественно. Впрочем, это — так, к слову: о чём окружающие скобки намекают.)

Безумие, по давней общественной традиции, страшит людей. Страх — вот доминирующе общепринятое чувство к данному феномену. Меня же, чисто из вредности, наверное, зачастую подмывает противиться направлению, куда старательно подпихивают, особенно если что я там не видел?

В ответ на вдохновенное посапывание на весь троллейбус, с которым он из кожи лез, надеясь запугать меня своей коллекцией душевнобольных монстров, я упираюсь (из вышеупомянутой вредности), но вместе с тем мускулы лица, ответственные за мою мимику, кривят его (лицо) в его (авторскую) пользу выражением поддержки его потугам.

К сопению примешиваются крехты, но уже мои, из солидарности, заложенной нам в гены для выживания человечьей стаи: «Ну, же! Давай! Пугани! Ты сможешь!..»

Упс… При всей искренне бесплатной мотивации, не получилось испугаться за весь такой старательно страшилочный маршрут. Примешивалось что-то типа отголосков хохота, до боли одинаковых, с разных вроде б записей комедийных пиршеств на Ти-Ви. Консервированный хохот, вот что меня сбило.

Довольно унылая вышла поездка, хотя и троллейбусом вместо гекзаметра.

Однако мало-помало начал-таки закручиваться сюжет, по канонам Кеосаяна-старшего… Погоня!.. погоня!.. погоня!.. погоня!..

К тому же бесовщиной запопахивало, а в этой области российская прекрасная словесность давно уж усвистала на орбитальные выси. Так что начала надежда возрождаться: чем чёрт не шутит — а ну как цапанёт?

Из троллейбуса — флэш-скок в «газель»-катафалк: водку пить над гробом, попёрхиваясь и проливая на покойника. Ну сказано ж, наши в этом деле на коне!

Возник некто Игорь Артюхин. Неужто?

Чёрта с два! Не тянет он на Воланда никак, ни даже на Коровина. Нечто из совсем уж мелкотравчатой шушеры передёрнуло Петрова из общественного транспорта в катафалк.

Затем пошло многостраничное описание супермаркетного флирта, что, впрочем, помогло, — от безысходности пришлось догадаться, что это у автора стиль такой, а сам он, может даже ещё парень ничего, в человеческом ракурсе.

А и к тому же он сюда ещё зоб вклинил, который у ребёнка под шарфиком не видно, но в котором спёрло из-за предвкушений Киндер-сюрприза.

«А, сука!» — (плесканулось в моём личном потоке сознания, невольно). — «Не только меня насиловали зубрёжкой это басни!»

Так что его вполне я понимаю, разделяю и поддерживаю по этому пункту целиком — от шлаков, скопившихся в организме, нужно избавляться, хоть даже они и стояли в программе обучения утверждённой министерством среднего образования. А теперь в этой ненужной очереди... Нет, не стоят, а висят, скорее, как будто им про Тургенева не вкладывали, про Асю с её первой ходкой...

Но затем пошло очень так даже ничего, клянусь честным словом! Упоительный отчёт о затяжной поездке в такси через окраинные трущобы с дебрями под пеленой снегов глубоких. И это было — да, сплошная правда жизни. От чистого сердца, по-графоманьи обзавидовался, тем более, что меня в легковых даже невыпившим укачивает.

Поездка надобна была для встречи с Циклопом, о чём автору, конечно, невдомёк, поскольку гекзаметр для него — тёмный лес, и он циклопа замотал в упаковку из кандидата философических наук, а сверху ватные штаны.

Последовал диспут в духе Даниила Гранина, который пытался в своё время выдвинуть НИИшников на чуждую им роль элитарно «белокурых бестий», по линии духовности и способности к прекраснословным беседам. Да, х¥й там ночевал, Данюша! Не свисти.

И здесь тоже всё та же беспомощно недопереваренная белиберда, пригодная для эпатажа разве что матушки пьющего батюшки в самом занюханном приходе Карьявдинской волости.

Возможно также пара антиковедов распсихуются безграмотной попыткой подменить Бога-сына из античной троицы полукровкой по имени Геркулес (произведён в результате левой шалости Зевеса), в то время как на должность эту нет более подходящей кандидатуры, чем Посейдон, он же Нептун, с трезубцем который.

На чём, нежданно даже для самого себя, заканчиваю разбор первой главы означенного романа.

* * *