– Метампсихоз, – сказал он, – так оно называлось у древних греков. Те верили, будто возможно превратиться в животное или, например, в дерево. Взять хотя бы так называемых нимф у них.
Ложечка в её руке прекратила размешивать сахар. Глядя прямо перед собой, она втянула воздух через округлённо напрягшиеся ноздри.
– Горелым пахнет, – проговорила она. – Ты что-то оставил на огне?
– Почка! – внезапно вскрикнул он.
Поспешно сунув книгу во внутренний карман, он запнулся о треснувший ящик горшка и заспешил на запах, проворно перебирая по ступенькам лестницы ногами всполошенного журавля.
Над краем сковороды взвивалась, ширилась шипящая струя дыма. Просунув снизу зубцы вилки, он отодрал и перевернул почку, будто черепаху. Подгорела совсем чуть-чуть. Он выплюхнул её их сковороды на блюдо и окропил сверху остатками коричневато пережаренного масла.
Теперь чашку чая. Он присел и намазал маслом краюху хлеба. Откромсал сгоревшую плоть и бросил кошке. Затем на вилке поднёс ко рту кусочек и с чувством пожевал вкусное податливое мясо. В самый раз. Глоток чая. Нарезал кубиками хлеб, один обмакнул в масло и отправил в рот. Что-то там было про какого-то молодого студента и пикник? Он развернул письмо рядом, неспешно вчитываясь, жевал, обмакивал в масло следующий кубик и подносил его ко рту.
Дорогущий Папуля,
Большущее спасибо за чудесный подарок на день рождения. Мне очень идёт. Все твердят, что в новой шляпе я просто красавица. И получила ещё мамину чудную посылку со сливками и ей тоже пишу. Она – чудо. С фото-бизнесом у меня всё катит как по маслу. М-р Коглен заснял меня с его м-с и отдаст, когда проявит и отпечатает. Вчера мы здоровски подзаработали. Ярмарочный день и все говядопятые валили к нам. В понедельник у меня с друзьми небольшой пикник на озере Овел. Передавай маме мою любовь, а тебе большущий привет поцелуй и спасибо. Сейчас внизу играют на пианино. В субботу будет концерт в Гревил-Армз. Иногда по вечерам заходит молодой студент по фамилии Бенон, у него кузены, или что-то в этом роде, большие шишки, он поёт песенку Бойлана (чуть не написала Ухаря Бойлана) в которой про девушек на пляже. Скажи ему милая Милли шлёт большой привет. Ну вот пора заканчивать с нежнейшей любовью.
Твоя нежная дочь, МИЛЛИ.
P.S. Извини что неразборчиво, спешу. Пока. М.
Вчера пятнадцать. Надо же, до чего совпало, что и число пятнадцатое. Первый её день рожденья не дома. Разлука. Помню летнее утро, когда родилась, бежал постучать к м-с Торнтон на Дензил-Стрит. Весёлая старушенция. Наверно, многим младенцам помогла явиться на свет. Она загодя знала, что Руди не жилец. Что ж, Бог милостив, сэр. Сразу поняла. Если бы выжил, ему теперь исполнилось бы одиннадцать.
Его опустевшееое лицо с грустью взирало на постскриптум. Извини, что неразборчиво. Тороплюсь. Пианино внизу. Начинает выходить из своей раковины. Та перепалка с ней в кафе XL из-за браслета. Не стала есть свои пирожные, не разговаривала, и даже не смотрела. Нахалюга. Он макал остальные кубики хлеба в масло и поедал, кусочек за куском, и почку. Двенадцать и шесть в месяц. Маловато. Однако бывает и хуже. Сцена мюзик-холла. Безработный студент. Он выпил глоток остывающего чая, смыть пищу вглубь. И снова перечёл письмо: дважды.
Ну, ладно: она знает, как блюсти себя. А если нет? Да, нет, не было ещё ничего. Хотя, как знать. Во всяком случае, дождись пока случится. Товар, что надо. Её стройные ножки, когда взбегает по лестнице. Судьба. Пора вызревания. Тщеславна: очень.
вверх-скок