Финишный рывок
(Безбожная ТрагиКомедия из 25-и Поворотов и Эпилога для театра с поворотной сценой.
Ни одно событие не вымышлено. Почти все имена подтасованы)
Поворот 19-й
Двор дома Сат и Тиля. Одноэтажный, но с широкой площадкой-балконом под приподнятой шиферной крышей. Слева опорная стена, справа обрыв в овраг-цёрь. Вдоль опорной стены ступени лестницы на балкон и к воротам. Под навесом над входной «евро»-дверью жестяная печка, на ней чайник и пара кастрюль. Чуть в стороне Тиль прореживает и подравнивает многолетнюю поросль фундука. Допилив под корень один из стволов, откладывает ножовку и волочит заваленное деревце в сторону. Слышится настойчивый стрекот дрона.
Тиль уложил приволочённый ствол на штабель уже выбракованных, задирает голову к небу.
Т и л ь. А да заколебали вы своими дронами! Нихт шиссен! Их бин аусфлуглер!нем. —
Не стреляйте! Я — экскурсант!
(Бормочет) Аусфлуглер или цуцуглер?нем. + рус. —
Экскурсант или пришелец?
Вот в чём вопрос.
В дверь выходит Сат с кипой бумаг, открывает дверцу печки, суёт бумаги внутрь.
Т и л ь. Фотографии всё никак не кончаются? Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас. ДЕЛАЙ КАК ВСЕ!
С а т. Я не хочу, чтобы руки Турков касались фото моих детей! А одежду Эллы выброшу в цёр!
Т и л ь. Ну, да. Кто позарится на шмотки из оврага с открытой канализацией . Эй! Эй! Смотри мой военный билет не сожги! Может я ещё в контрактники пойду. В морскую пехоту.
С а т. Ха! Ха! Ха! Очень смешно. Оставь орешник в покое. Оно тебе надо? Ты тут жить собираешься?
Т и л ь. Даже в очереди к дырке гильотины, чем-то же надо убить время. Маркиз де Брюйи, например, практиковался в шулерском приёме — передёргивать туза пиковой масти при игре в баккара. А у меня пальцы не настолько ловкие, мне привычней руками работать.
С а т. Ты бы лучше головой работал!
Т и л ь. Ну, не всё сразу. Когда-нибудь займусь и этим. У меня, кстати, первым пунктом в планах стоит: «№ 1: научиться работать головой». Только вот с тренером проблема — где взять?
В небе раздаётся вертолётный рокот. Тиль кратко взглядывает вверх.
С утра вывозят раненых в Айказове. Не пропал наш труд, как мы, на пару с художником Вовой, в Мед Центре разметку вертолётной площадки красили. А вчера, после взрыва, я мужика видел — глаза круглые, бежит по тротуару, спрашивает: «Айказов — там?»
С а т. Может, кто-то из детей его туда поехал, когда объявили бесплатную раздачу бензина.
Т и л ь. Всё может, но 17 км до Айказова, в одной майке, под дождём...
С а т. Говорят, раненых несколько сот, кто близко стоял — заживо сгорели, не опознать. Шаген, муж Мануши тоже там был, нога сломана, отвезли в Мед Центр.
Т и л ь. Там кого только не было. В блокаду бензобаки опустели, а тут раздача из армейского хранилища. Навались народ!
С а т. Говорят молния ударила или кто-то сигарету прикурил.
Т и л ь. Гроза была в тот момент, это да. Но далеко — за Буруханом. А если сигарета, то у меня алиби — 30 лет как бросил.
Он берёт в руки солидный секатор, выдвигает его ручки на полную длину, подойдя к фундуку, начинает обрезать верхушки насколько хватает длины инструмента в поднятых руках. Пара верхушек падает на землю. Тиль опускает секатор, стоит, прикидывая, какую срезать дальше.
Сат приближается к нему сзади, вонзает сквозь ветровку шприц в плечо.
С а т. Извини! (Она давит на поршень шприца.)
Т и л ь (Обернувшись). Что? (Рефлективно выдёргивает шприц и отбрасывает под фундук) Опять пандеми… (Ему доходит смысл происходящего) А-а! Насмотрятся всякой херни в сериалах, а потом мирные жители страдают!
Сат рыдает.
С а т. А думаешь мне каково? Ходить в больницу, объяснять полузнакомым, что ты такой упёртый, не хочешь ехать! Выпрашивать снотворное!
Т и л ь. Да, проще цианистый калий попросить, чтобы уж больше не приходилось объяснять: «Ах! Простите! У моего мужа толчковая нога не левая, как у людей!»
Ринг-тон мобильника из кармана клетчатой куртки Сат. Она вытаскивает телефон, утирая слёзы.
С а т. Да, Нора. Доброе. Да. Нет. А что… Нет. Нет. Да. Хорошо (Спрятав телефон, обращается к Тилю). Семья Норы уже подъезжают к Шушва-Углу. Они на двух машинах, хочу отправить с ними сумку с вещами Эллы. Сможешь поднять её на улицу?
Т и л ь. Ноу проблэм, Мэм!
Поворот 20-й
Остеклённая будка небольшой пекарни. Заперта. Перед ней на тротуаре дорожная битком наполненная сумка. Рядом стоят Сат и Тиль. Она говорит по телефону. Ей мешают звуки моторов и сигналов автомашин в пробке на дороге перед пекарней.
С а т. Да, Нора. Я поняла. Хорошо. (Прячет телефон, обращается к Тилю) Они стоят на Шушва-Углу уже минут десять.
Т и л ь. Так тут всего двести метров! Я донесу.
С а т. Не надо. Она говорит, вроде начали двигаться.
Т и л ь. Хозяин — барин. (Опирается на поручень двери) Ты меня разбуди, как подъедут.
После паузы появляются Несо и Алекс.
Н е с о. Здрасьте, дядь Тиль.
Алекс. Здрасьте, тёть Сат.
Сат молча кивает. Тиль говорит: «Привет-привет!»
Н е с о. Так не едете?
Т и л ь. Сам знаешь, такая бедная доля мужчинская – слово выскочит, а потом держать приходится.
Несо смотрит на него в упор. Алекс, насилу сдерживая переполняющий его адреналин, подбирается к Тилю с другой стороны. Смотрит на отца, словно в ожидании сигнала. Несо переводит взгляд на Сат, раздражённо дёргает головой и вскидывает на плечо дорожную сумку.
Т и л ь. Погоди, давай помогу!
Н е с о. Не надо!
Уходит. Алекс, с нескрываемым разочарованием, следует за отцом.
Алекс. До свиданья, тёть Сат.
Т и л ь. Пока-пока! (После паузы) Насколько понимаю, это были грузчики за моим спящим телом. А если тело начнёт ерепениться — связать и продолжить погрузку. Нет? (Оборачивается к Сат) А?
С а т. А что ещё делать, если ты такой сволочь!
Т и л ь. Я тоже тебя люблю. (Вслед уходящей Сат) Ладно, проехали! Прости меня до следующего раза! (Оставшись один) А Несо — молодец. Понимает мужскую солидарность. Однако карьера селекционера накрылась медным тазом. Ну, как в подобных условиях станешь юным мичуринцем?
вверх-скок