День каменщика

Зиновій Хапало

Антон впадает в задумчивость, что на него находит после последнего визита к другу на село. Друг его, аспирант биологических наук, сын лесника в соседней области, по выходным нaезжает из столицы домой - помочь в хозяйстве и запастись харчами. Там они с Антоном и встречаются.

Антону нравится крестьянский труд. Всё становится проще и яснее. Обретает некую библейско-философскую глубину и прозрачность. Земля. Семья. Символы обрастают плотью, полнятся густой жаркой кровью. Отец. Сын.

Почему крестьяне, приходя помочь посеятся родственникам или соседям, чиркают лопатами об асфальт двора?

Зачем привезённая на знакомство невеста держит меж пальцев неприметную ниточку, стараясь украдкой завязать её в кружок?

Работая, Антон и его друг разговаривают. О Манне, Милле, Уно Муно; про одноногого соседа Витюка и его невестку Лиду. О сложных взаимоотношениях в среде людей науки и на строительных площадках.

В перекурах они играют в преферанс на крыльце, но мать друга, Раиса Александровна, всегда находит массу неотложных дел, так что одна «пуля» расписывается целый день. Ещё она терпеть не может, когда они «хардыкают» по-английски (пригодится другу на будущих международных симпозиумах).

Бабушка Уляна, беcподобный кулинар, спрашивает Антона:

- С родителями не помирился? Всё молчишь?

- Молчу.

- Ая-яй. Ну. Как так можно?

- Так ведь они ж мне всё, что могли, сказали. И у меня для них слов не осталось. А из порожнего стакана разве чего выльется?

- Ая-яй.

А в последний визит позвонила другу приятельница (телефон на крыльце), выпускница того же института, что заканчивали и они. Друг в который раз объяснил, что женитьба ему противопоказана и попросил прислать в столицу какую-то их общую знакомую, предварительно разрекламировав его достоинства в делах постельных. Потом сказал, что Антон тоже здесь и передал ему трубку.

- Ой, Антоша, я так рада поговорить с тобой.

- А мне тебя услышать и – о, безмерно счастлив.

- Ах, ты такой умный.

- Ума – палата, да ключ потерян, но пыжусь, что тебе угодить.

- А помнишь рощу?

Рощу Антон помнил. В прошлом году, как посадили картошку и во дворе был накрыт стол, они с другом, под крепкие шутки и возбуждённый хохот женщин-помощниц, затаскивали матрасы на устланый сеном чердак сарая. Ночевать на свежем воздухе полезно для здоровья. А потом поехали на станцию – встречать приятельницу и её подругу с электрички. Перед ночлегом пошли в рощу – слушать соловьёв. Но те отчего-то ленились.

Студенток чуть пугала непривычная обстановка: темень, обступившая костёр, шорохи за частыми стволами берёз. Где-то на дальнем краю рощи протяжным двуголосьем тянули песню. Затем гоcтьи освоились, нашлась общая тема – преподаватели института. Упомянули декана антонова факультета, которая в его бытность занимала должность лаборантки и он поднял тост за эту несостоявшуюся женщину. Такое определение почему-то задело подружку приятельницы и она принялась приводить факты косвенно подразумевающие, что упомянутая декан не чуждается исполнения специфически женских функций. А потом...

- Рощу я помню,- сказал Антон.

- Приезжай в институт. Тридцатого госэкзамен у музыкально-педагогического факультета.

Музпед готовит учителей пения. Иногда среди выпускниц попадаются превосходные пианистки. И хор у них по-настоящему хорош.

С того момента и начались у Антона приступы задумчивости. Захотелось совместить приятное с полезным. Повидаться с Учителем.

Учитель – вот кто испортил Антона.

Поступил в институт демобилизованный солдат. Чего ещё? Пей, гуляй, кочуй из кровати в кровать студенческого общежития...

- Вы не попробовали б перевести рассказик для факультетской стенгазеты?

Антон попробовал и – пристрастился. А Учитель? Вдребезги разносит его творенья. Не то. Не то. Под конец, вроде как, сжалится.

- Тут, правда, довольно сносно. И здесь на удивление удачная находка.

И приносит Антон четвёртый вариант всё того же рассказика. И окончивши институт привозил. А теперь призадумался: что если отвести рассказик, но не переводной?

Так и начались эти приступы. Всё сомнения одолевают. Граф Толстой твердит: если можешь не писать – не пиши, ни в коем случае! А командир антонова стройбатальона чеканит: вам дана высшая материя – мозг!

Так всё же: писать иль не писать?

Из задумчивости Антона выводит приход бригадира:

- Спускайся. Прораб зовёт.