Метод Колба на практике

ЕЩЁ ОДНА МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯ ИНОСТРАННОМУ ЯЗЫКУ

доклад кафедре иностранных языков АрГУ
(февраль 1998 г.)

Содержание

Введение

В первую декаду сентября 1997 года в наиболее приметных местах АрГУ были расклеены объявления зазывающие желающих повысить уровень своего владения английским языком по системе Огольцова.

Они отвисели своё и были сняты; желающих набралось негусто, да и то после первой встречи, где выяснилось, что за повышение уровня надо платить, предпочли остаться каждый при своём – во избежание денежных расходов.

Зазывы такого рода более не возобновлялись и потому так, к сожалению, и осталось невыясненным одно любопытное обстоятельство – а была ли вообще эта самая система Огольцова?
Может никакой такой «систему» и не имелось, а помянутые объявления – просто блеф, отчаянная попытка саморекламы с целью выжить в данных условиях?

Пришла пора раскрыть карты.

Во-первых, да, имела место самореклама в целях выживания.

Во-вторых, да, имелась определённая система обучения иностранному языку, о которой и сообщает данный доклад.

Раздел I. Вакханалия Нигилизма

Каковы отличительные черты обсуждаемой системы обучения иностранному языку?

Прежде всего, она исходит из осознанного—т.е. пребывая в своём уме и здравой памяти—отрицания традиционной, так сказать, классической методики обучения иностанному языку, которая представляет собой двустороннюю систему преподаватель-студент, функционирование которой заключается в поочерёдном чтении каждой из сторон своих записей для стороны противоположной: сегодня я, лектор, начитываю студенту что там у меня записано на бумаге или в памяти, завтра студент вычитывает мне что там он назаписывал из того, что я ему начитал; и так далее: я – ему, он – мне, ему – мне, туда-сюда, туда-сюда.

Цель такого маятникового процесса – перекачать знания запечатлённые на страницах учебника в неудобочитаемые конспекты студента, которые предполагаются гарантами того, что студент овладел знаниями.

Порой упорный труд преподавателя приводит к удивительным результатам и студент доводится до такого состояния, что может процитировать что написано на такой-то странице учебника.

Однако, маятник, при всём своём движении, остаётся на том же самом месте. Студенты овладевают учебником, но не языком.

Один пример. Хороший, думающий парень заучил таблицу неправильных глаголов, а на вопрос What would you like to eat? Объясняет, что в прошедшем времени eat принимает форму ate, а в перфектной форме – eaten, вот только значение этого вёрба он не припомнит.

Такие вот издержки традиционного способа обучения. Вот от какой методики мы отказываемся, если не хотим быть помесью магнитофона и надсмотрщика на галерах.

Спросите преподавателя любого поколения и они хором ответят вам, что нынешние студенты никак не хотят учиться. И это правда – не хотят, ну, совсем не хотят учиться по такой методике.

Раздел II. Оптимистическая Трагедия в Трёх Актах

В осознанных и, более менее, регулярных изысканиях действенной методы преподавания английского языка, начатых мною с 1993 года, можно выделить три этапа.

A.

Сперва всё казалось совсем просто: переименовываем преподавателя в инструктора-тренера, задача которого показать обучающемуся какое-то из упражнений и – валяй, дружище, тренируйся до упаду, а преподаватель, тем временем, может не спеша погордиться собой, потому как это уже не традиционный маятник, а игра такая, неформальная; вот только жаль, что через пару занятий и она приедается – утрадиционивается, а студет норовит увильнуть. Да и откуда упражнений-то набраться?

Ура!!! Нашлись!

В университетской библиотеке. Оранжевая такая книжица – Practical Grammar of English.

Но вышла заковыка. Упражнения в ней замечательные, да только выполнять их возможно лишь при знании всех остальных разделов английской грамматики.

И получается неприступный замкнутый круг: чтобы смогли выполнить одно задание, пойди да растолкуй всю English Grammar.

Так сковырнулся первый этап оптимизма.

В.

Подняться помогла вторая светлая идея – для реанимации предыдущего подхода надо просто свести всю Grammar до размеров таблицы умножения.

С таковой целью пришлось занырнуть в теор-грамматику, где и пришёл я в изрядное изумление – до чего непролазная там заварена каша: оказывается количество грамматик одного и того же языка давно уже перевалило за не одну дюжину, из которых каждая имеет свой подход и свою философию, спорят о количестве частей речи, а которые порадикальнее и вовсе эти части поупраздняли и все в этой теор-грамматике такие умные да мудрые, что залюбуешься, вот только искомой таблицы умножения не обнаруживается.

Ну, да ладно – свою сварганим! Пущай одной грамматикой будет больше.

Gradual Grammar! (Звучит, а?)

При составлении этой самой ГРЭДВАЛ ГРЭМЫ мне удалось достичь определённых успехов.

Так, например, были выведены в расход такие объёмистые понятия как Continuous Tenses и Passive Voice.

Однако, даже и после этого формальные объяснения что как и почему происходит в этом самом замкнутом круге смахивали скорее на таблицы Брадиса, чем на нужную таблицу умножения. Пришлось опомниться и дать тормоз…

Следует, однако, отметить, что одно-два занятия некоторым студентам нравится играться с этими мета-логическими формулами, особенно в тех группах, где им уже вливали мат-анализ по канонам традиционной методики.

Вместе с тем, надо признать, что эти стратосферные зонды в теоретические высоты хряснулись не менее плачевно, чем накачивание языковых мускулов на не до конца понятых упражнениях.

С.

С третьим приливом оптимизма я метнулся, как вы, наверное, догадываетесь – в игры.

Бернард Шоу и прочие всякие умники присоветовали: мол, мы-де, люди, не учим того, чему нас учат, и только лишь играючись можно в чём-то руку набить.

Студентам такой оборот понравился, посещаемость малость выше стала, активничают, предложения вносят: а давайте ещё поиграем!

Всё бы хорошо, но начинает исподтишка угрызать совесть, потому как находятся пара студентов, что сидят и хмурятся: а учиться, мол, когда начнём?

И действительно – чему они учат эти игры? Неясно.

All play and no work make Jack a dull boy.

Короче, игры играми, но есть же программа, которую надо выполнять и за которую спрос от завкафедрой.

И вдруг стало очень похоже, что после всех этих благих порывов осталась мне одна и прямая дорожка обратно – в объятия традиционного маятника.

вверх-скок
 

Раздел III. Перекуём Маятник в Колесо: Последний Шанс

Позвольте ещё раз уточнить чего ради городится весь этот огород.

Возжелалось, понимаете, чтоб студент аж рвался бы к учёбе, и чтоб быть мне не надсмотрщиком-понукателем, а сотрудником-пояснителем в его процессе познания и тренировки навыков. И тут выяснилась замечательная подробность: оказывается, этот самый процесс познания у каждого происходит по-своему и там где один пылает и даже повизгивает от энтузиазма, другой едва ли не в дрёму впадает.

Всего различают 4 категории познавателей:

1. наблюдатели-воображалы, эти любят задавать вопросы, представлять что бы было бы если бы; ставить идеи с ног на голову и обратно;


2. обдумыватели-аналитики, любители раскладывать по полочкам, сравнивать, классифицировать;


3. здравомыслы-практики, любят вникнуть, поколупаться, разобрать-собрать, прикинуть что выйдет, их хлебом не корми – дай небольшое практическое задание;


4. активисты-испытатели, хороши, когда надо найти объяснение, подбить бабки, сделать опрос, пустить в ход, сделать доклад.

Пойди тут угоди на всех!

Более того, каждый из нас, как познаватель, складывется из черт всех 4-х категорий, просто одна какая-то перевешивает, но зацикливаться на том, что более всего по нраву гегемону не резонно, остальным трём четвертям тоже нужно поле деятельности – поразмяться, себя показать; тут требуется сбалансированность.

При таком раскладе одним маятником не обойтись и David A. Kolb изобрёл колесо. Познавательный круг из 4-х частей:

1. мотивация;


2. информация;


3. практика;


4. применение.

В процессе добровольного познавания мы познаём лишь то, что способно вызвать у нас интерес, захватить воображение, лишь тогда мы ищем и приемлем соответствующую информацию, охотно практикуемся и применяем навык.

Познавательный круг замыкается – переходим на следующий круг познания.

Какими, в свете данной теории, становятся роли сторон в системе преподаватель-студент?

В первой четверти познавательного цикла преподаватель представляет проблему, в решении которой надо живо заинтересовать студента. Во второй четверти преподаватель выманивает у студента его предложения для решения данной проблемы, в третьей студент оттренировывает способы/навыки разделываться с этой и подобными ей задачами, в четвёртой четверти студент применяет на практике нажитые навыки/умения.

Короче, в первой фазе (четверти 1 и 2) пашет преподаватель, а во второй (четверти 3 и 4) – студент.

Раздел IV. Снятие Масок: Кто не Спрятался я не Виноват

Одним словом, система Огольцова является попыткой применить на практике теорию Колба.

Для наглядности представлю план одного урока, но предварительно несколько практических соображений:

ПРЕПОДАВАТЕЛЮ надлежит вести урок исключительно на языке обучения, не понимают – так пробуй объяснить другими словами, применяй язык жестов, рисуй на доске: пусть видят, что одно и то же можно растолковывать по-разному.

СТУДЕНТУ позволительно использовать родной язык. Не прерывай студента для исправления его ошибок, пусть домучается до конца, потом скажи «Окей» и выдай верный вариант, как будто повторяешь только что им сказанное.

Учти, что мотивация (1) крайне важна – человек интересуется только собой, либо тем, во что вкладывает часть себя, старайся дознаться про их интересы.

Учти, что давая информацию (2) о языковом материале, ни в коем случае нельзя начинать с формул, тут нужен коммуникативный подход.

При практике (3) помни – тренер не обязан пробегать всю дистанцию плечом к плечу со спортсменом, которого он тренирует.

Самое трудное в неанглоязычной стране найти область применения (4) полученным навыкам, но надо искать и придумывать.

Но в первую очередь важно объяснить студенту цели и задачи урока.

Ну, а теперь – обещанный план урока

Таков примерный план, но, разумеется надо быть готовым гибко менять его по ходу занятий в соответствии с возникающими ситуациями.

Бумага всё терпит, а в жизни всё намного сложнее, а порой интереснее.

Зачастую невозможно впихнуть все четыре четверти колбо-подхода в одно занятие. В приведённом примере у меня на мотивацию и запись инструкции ушло 60 минут (попробуйте не прибегая к переводу объяснить группе начинающих значение слов pack of wolves!!), зато это были 60 минут живой совместной работы, а не противостоянием преподаватель-студенты.

И ещё: такие занятия дают возможность хоть и разбросанной, но увязки с учебными программами.

Заключение

Вот, вобщем и весь секрет системы Огольцова – подогнать интересную теорию под местные условия, провести её полевые исследования.

Работы – непочатый край.

Судите сами – 4 часа занятий на введение понятий «вёрб» и «наун», тогда как в традиционной методике за 1 минуту: "вот вам, дети, список английских частей речи, перепишите и запомните, на экзамене буду спрашивать".

Но всё же теория Колба даёт некую надежду, а вдруг да получится перейти от механистической долбодубликации к добровольному сотрудничеству?

Терний на пути предлагаемой методики немало (чего стоит оно только пристёгивание её к программам ориентированными на маяту), однако самая болючая колючка, когда намучившись выродишь план занятий с применением новой методики цикличного познания, а студенты возьмут да и применят к тебе традиционный способ – явившись в количестве одного, или того меньше.

Терпите и не психуйте, ибо такая ваша профессия и, раз они убегают, возможно потребуется другая методика, а может и не одна.

Dixi.