великие творения
                   былого

— Для старухи с Принс-Стрит,– грит Патриот,– субсидированный орган. Вы ж гляньте на эту трёпанную утирку,– грит.– Сюда глядите,– грит,– ИРЛАНДСКАЯ НЕЗАВИСИМАЯ, будьте любезны, основана Парнелом в защиту рабочего люда. Вы только послушайте какие тут рожденья и кончины, в этой ВСЕ ИРЛАНДЦЫ ЗА НЕЗАВИСИМУЮ ИРЛАНДИЮ. И будет вам моё спасибочки, а также и про бракосочетания.

И он завёлся читать вслух.

— Гордон, Барнфилд Крешенд, Экзетер. Редмен в Иффли, Святой Анны на море, жена Вильяма Т. Рейдмена, сына. Каково, а? Райт и Флинт, Винсент и Жиллет на Руфь Марион, дочери Розы и покойного Джорджа Альфреда Жиллета, Капелан-Роуд, 179, Стоквел, Плейвуд и Радсдейл, в храме Св. Иуды в Кенсингтоне, преподобным д-ром Форрестом, диаконом Ворчестера, а? Смерти. Бристоу, на Вайтхолл-Лейн, Лондон; Карр, Стоук Ньювингтон. От гастрита и болезни сердца: Кокберн, в Моут-Хауз, Чепстоу...

— Я знаю этого малого,– грит Джо,– по горькому опыту.

— Кокберн. Димси, жена Дейви Димси, покойного лорда адмиралтейства: Миллер, Тотенхем, в возрасте восьмидесяти пяти: Велш, 12 июня: Канинг-Стрит, 35, Ливерпуль, Изабелла Элен. И это национальная пресса, мой загорелый сын, а? Каков этот Мартин Мерфи, этот купи-продай.

— А, ладно,– грит Джо и передаёт выпивку.– Благодаренье Богу, они от нас отвязались. Выпей-ка, Патриот.

— И выпью,– грит,– любезнейший.

— Твоё здоровье, Джо,– грю,– и всех присовокуплённых.

А! Уй! Не говори! Мне эта пинта нужна была до посизения. Ей-Богу, я аж услыхал как она чвакнулась мне в донышко желудка.

Но, чу! Как осушили они свою чашу веселия, богоподобный посланец вошёл к ним легкоступно, сияющий как взор небес, пригожий юноша, а вскоре прошествовал старший, почтенной походкой и с достойной осанкой, неся священые свитки законов, а с ним его леди супруга, дама несравнимой родословной, прекраснейшая в своём племени.

Малой Альф Берган заскочил в дверь и спрятался за Барнин закапелок, и аж сдыхает со смеху, а там ещё в углу, и как я сразу-то не углядел, кто ж ещё наклюкался до отключки, если не Боб Доран. Я никак не врублюсь что за дела, чего это Альф всё на дверь машет. И, е-бо, кто б там ещё прошкандыбал, если не старый кальсонник Денис Брин в своих банных шлёпанцах, а подмышкой впихнуты две отакенных книжищи, а за ним, по горячему следу, его супружница, пришибленная горем, семенит, как пудель. Я думал, Альф вообще треснет.

— Вы ж гляньте,– грит,– на Брина. Ошивается по всему Дублину с почтовой открыткой, которую ему кто-то послал с э.х.: эх на ней, хочет подать..

И он аж скрючился.

— Чего подать-то?– грю.

— За унижение достоинства,– грит,– на десять тысяч фунтов.

— О, чёрт!– грю.

Долбаный псина как зарычит, прям тебе страх Божий, того и гляди что-то станется, но Патриот дал ему пинка по ребрам.

— Bi i dho hustна ирландском: "уймись",– грит.

— Кто?– грит Джо.

— Брин,– грит Альф.– Он обращался к Джону Генри Ментону, а потом пошёл к Коллинзу и Варду, а потом его встренул Том Рошфор и послал к Помощнику Шерифа для потехи. О Боже, у меня уже колики от смеха. Э. Х.: эх. Длинный приятель рассмотрел его дело, как на процессе, и теперь долбаный старый лунатик подался на Грин-Стрит искать Джи.