ВТОРОЙ СТРАЖ: (Указывая в угол.) Там бомба.
ПЕРВЫЙ СТРАЖ: Адская машинка с часовым механизмом.
ЦВЕЙТ: Нет, нет. Свиная ножка. Я был на похоронах.
ПЕРВЫЙ СТРАЖ: (Вскидывая дубинку.) Врёшь! (Борзая подымает голову, являя парадентозное лицо Педди Дигнама. Он уже всё сгрыз и в его дыхании смрад нажравшегося гнилой падали. Он возрастает до человеческих размеров и очертаний. Его экстерьерова шерсть превращается в коричневый саван мертвеца. Взблескивает, налившись кровью, зеленоватый глаз. Половина уха, весь нос и оба больших пальца обглоданы монстром-гулем, пожирателем трупов.)
ПЕДДИ ДИГНАМ: (Глухим голосом.) Всё правда. Хоронили меня. Доктор Финкейн констатировал отсутствие жизни, когда я скончался по болезни от естественных причин.
(Он задирает своё пепельное изувеченное лицо к луне и скорбно лает.)
ЦВЕЙТ: (С триумфом.) Слыхали?
ПЕДДИ ДИГНАМ: Цвейт, я дух Педди Дигнама. Услышь, услышь, О, услышь!
ВТОРОЙ СТРАЖ: (Крестится.) Возможно ли такое?
ПЕРВЫЙ СТРАЖ: Это не грошовый катехизис.
ПЕДДИ ДИГНАМ: Через метемпсихоз. Привидения.
ГОЛОС: О, пропасть!
ПЕДДИ ДИГНАМ: (Задушевно.) Когда-то я был служащим у м-ра Дж. Г. Ментона, адвоката по делам обязательств и письменных свидетельств, Бачлор Бульвар, 27. Теперь я покойник, гипертрофия стенки сердца. Тяжелый случай. Жуткий удар для жены. Оправится ли? Держите её подальше от той бутылки с ликёром. (Он озирается.) Столб. Меня тянет справить животную нужду. То снятое молоко взыграло.
(Дородная фигура Джона О'Коннела, кладбищенского сторожа, выдвигается вперёд, держа повязанную крепом связку ключей. Рядом с ним стоит отец Гроуб, капеллан жабобрюхий, кривошеий, в епитрахили и цветастом ночном колпаке, сонно держа жезл из скрученных маков.)
ОТЕЦ ГРОУБ: (Зевает, затем читает с хрипотцой.) Namine, Jacobs vobiscuitsна латыни: "во имя. Джекобс мир вам". Аминь.
ДЖОН О'КОННЕЛ: (Напористо орёт через мегафон.) Дигнам, Патрик Г., покойный.
ПЕДДИ ДИГНАМ: (Навострив уши, отшатывается.) Обертона. (Он крадётся вперёд, прикладывает ухо к земле.) Голос хозяина!
ДЖОН О'КОННЕЛ: Похоронная регистрационная запись номер Э.Х. восемьдесят пять тысяч. Делянка семнадцать. Дом Ключчи. Участок сто один. (Педди Дигнам вслушивается с заметной натугой, задумавшись, хвост его застывает, уши торчком.)
ПЕДДИ ДИГНАМ: Молитесь за упокой его души. (Он сползает в угольный подвал; коричневый саван волочится поцокивая камешками. Следом за ним ковыляет заплывший жиром дедушка-крыс на мохнатых черепашьих лапках под серым панцирем. Голос Дигнама, приглушённо взлаивает из-под земли: ДИГНАМ МЕРТВ И ВНИЗ ПОДАЛСЯ. Том Рошфор снегирекрасногрудый, в кепке и бриджах, выскакивает из своей двустопковой машины.)
ТОМ РОШФОР: (Рука на грудной клетке, кланяется.) Рейбен Дж. Я раздобыл для него флорин. (Он уставляется в отверстый люк решительным взором.) Теперь мой черёд. Следуйте за мной в Карлоу.
(Он исполняет отчаянно смелый прыжок ласточкой и проглатывается люком. Два диска в стопках проворачивают глаза-нолики. Всё отплывает. Цвейт бредёт дальше; останавливается перед освещённым домом, вслушивается. Поцелуи, порхая своими галстук-бабочками, летают вокруг него, щебеча, лья трели, воркуя.)
ПОЦЕЛУИ: (Трелью льясь.) Лео! (Щебетливо.) Чики лики, мики стики для Лео! (Воркуя.) Ооо оооооо! Няминюм Вумвум! (Трелью льясь.) Большой пириприди! Пируэтт! Леопольд! (Щебеча.) Лееолее! (Трелью льясь.) О Лео! (Они шуршат, порхают по его одежде – лёгкие яркие мельтешливые пятнышки, серебристые сестерции.)
ЦВЕЙТ: Мужское туше. Грустная мелодия. Церковная музыка. Наверняка, тут.
вверх-скок